Расправлены.
«На гнедой вороной вскачь…»
На гнедой вороной вскачь,
За моею спиной палач.
От него я не ускачу,
Только нервы пощекочу.
Прежде чем меня смерть возьмёт,
Конь подковы свои собьёт.
«Колдовским вином опоил…»
Колдовским вином опоил,
Огнём опалил.
Золотым кольцом обручил,
Крестом осенил.
От себя меня отпустил
Из последних сил.
Самому себе не простил,
Что любил.
«Так любят только мёртвых…»
Так любят только мёртвых,
Приходят поклониться.
Пока в душе не стёрты
Ни образы, ни лица.
Шершавыми руками
Касаются надгробья
И душными цветами
Венчают изголовья.
«Я, кажется, давно тобой живу…»
Я, кажется, давно тобой живу,
С тех пор, как сознаю себя в миру.
Я, кажется, давно должна устать
И перестать дышать.
Мне много лет, пожалуй, больше ста,
Но тайну древнюю хранят уста.
Вот только память давит по ночам,
И тяжело плечам.
«Хрупкий мостик перекинут…»
Хрупкий мостик перекинут
Через души.
От мороза щёки стынут,
Губы суше.
Что со мной завтра станет,
Знать не знаю.
Если милый друг обманет,
Всё прощаю.
Но сегодня мнимой сказки
Не нарушу.
Дальше – тоньше мостик шаткий
Через души.
«Самый сладкий, самый нежный…»
Самый сладкий, самый нежный,
Это только ты.
Я уже не буду прежней,
Глупые мечты!
Всё растаяло, разбилось,
Превратилось в тлен,
А твоя скупая милость —
Бесконечный плен.
«Серое утро пасмурным небом…»
Серое утро пасмурным небом
Встречает нас.
Не помню, был он со мной или не был
В полночный час?
Но пахнут руки мои и волосы
Его туалетной водой,
И я повторяю беззвучным голосом:
«Он мой! Бесконечно мой!»
«Покажусь смешной и пошлой…»
Покажусь смешной и пошлой,
Мне отрадно быть такой,
А наутро стану взрослой.
Прикоснись ко мне рукой.
Но от жалости обильной
Ненароком не заплачь,
Мой единственный, мой сильный,
Незабвенный мой палач.
«Бесконечной лжи терпеть не стану…»
Бесконечной лжи терпеть не стану,
С этим больно жить.
Помолюсь Святому Иоанну.
Так тому и быть!
Кто меня, неверную, осудит?
Бог – судья!
Только знаю: так оно и будет,
Как нельзя.
«Разведу руками…»
Разведу