Я был рад. Мне чудилось, что случилась она – вселенская месть. А Лену даже в кино позвал. Самое удивительное, что она согласилась. Деньги пришлось тырить из папиного кошелька, но оно того стоило – и пусть на «Спасе» хоть круглыми сутками вещают о том, как плохо воровать! Я даже, как взрослый, купил ей розу, которая была предусмотрительно забыта в кинотеатре, дабы не спалиться перед мамой – ну, знаете, мамы девочек очень опасаются за их честь.
Честь, разумеется, не пострадала. И даже так называемый первый поцелуй не случился. Но – между нами – ущипнуть я ее смог. Правда, вместо принятой в кино красивой пощечины получил локтем в бочину. После удара, решив, что с меня хватит, Лена продолжила со мной гулять как ни в чем не бывало. И удар-то был слабенький, формальный, что ли, – потому опять-таки, оно того стоило.
Жизнь налаживалась. Я сходил с девочкой в кино, я мог с ней периодически гулять, у меня появился какой-никакой друг – да, жизнь точно налаживалась. Вот только тьма донимала, как прежде. Я старался скрывать ее приходы – я не хотел больше к врачу.
А она являлась по вечерам, кроила меня на свой лад, и я переставал улыбаться. Тьма словно отбирала мою жизнь и тем продлевала свою. Она походила на тень, отчаянно цеплявшуюся за существование во плоти, существование здесь и сейчас. Давила меня, душила да все приговаривала утробным своим, тихим голоском:
– Я хочу, чтобы тебя не было. Чтобы ты никогда не рождался.
О, многие годы я засыпал под эту колыбельно-погребальную песнь, пока не спросил однажды – хрипло, едва слышно, боясь потревожить взрослых в соседней комнате:
– По… чему? Почему? Почему?!
– Ты отнял жизнь, – был мне ответ.
Я отнял жизнь. Чью?
В ноябре Степа сделал мне просто шикарный подарок – стопку журналов для взрослых. В несмышленую его башку каким-то чудом закралась догадка, что вообще-то у всех пацанов есть компы и выход в интернет, который таит в себе неограниченный спектр возможностей по поиску барышень и не только, а у его теперешнего друга с этим голяк. Лена, конечно, очень хорошая, но у Лены все самое интересное под одеждой, и в этом ее минус – так я тогда рассуждал.
Журналы старательно прятались мной в днище дивана, а сверху всегда были мои детские альбомы – на случай, если кто заглянет. Я засматривал глянцевые страницы до дыр на протяжении всей зимы, даже Лене один раз показал – та высказала свое «фи» касательно