Отто скривился. Он не любил коммунистов, – за крикливость, агрессивность и желание собираться в длинные демонстрации, завернувшись в километры кумача.
Тот человек, из-за которого Отто Циммерман мок под редким противным дождиком, считался самым разыскиваемым преступником Германского рейха, и личным врагом бургомистра. Если бы только слова маленькой проститутки, торгующей собой у Восточного вокзала, оказались правдой.
Злодея полиция и пресса называли Ральфом, но только для удобства, – настоящего имени пока не знал никто.
Однажды за взрыв и поджог лютеранской церкви арестовали некоего Ральфа Грёнера, безработного. Почти сразу же стало ясно, что это случайный человек, и Грёнера вскоре освободили. Пресса подхватила имя Ральф, которым стали называть зловещую тень неизвестного пироманьяка.
Отто Циммерману, похоже, повезло.
Три недели назад ипподромный жучок по кличке Пфедезел за рюмкой шнапса сообщил, что уличная малышка обслуживала клиента- штурмовика, и тот похвалялся, что каждый берлинец боится его, как огня. Сам Пфедезел иногда проводил ночь с маленькой проституткой, и она жучку доверяла.
– Бум! – якобы смеялся тот – И этого дома больше нет.
Оказалось, что он очень хорошо знал эту малышку. Расспросив ее, Циммерман, как доберман, побежал по следу.
Отто всей душой желал, чтобы это был тот самый человек. Он отчаянно нуждался в деньгах.
Конечно, Отто Циммерман мог не мучить себя, а сидеть сейчас в пивной, пить пиво и держать подопечного перед глазами. Но опыт бывшего полицейского со стажем подсказывал, что его толстая морда достаточно заметна, и дальнейшая слежка усложнится. Другое дело на улице, – шляпа на глаза, воротник на уши, и шлеп-шлеп…
Каждые несколько минут двери пивной открывались и закрывались, впуская и выпуская посетителей. Изнутри доносились голоса и выползали клубы табачного дыма. Сыщик представил себе тепло и запах алкоголя и тихонько взвыл.
Отто проклинал тот день, когда его выкинули из участка. Сидел бы сейчас в Кляйнмоторвагене, – сухо, чисто, хоть спи. Домик на колесах…
Ныло плечо, и сыщику потребовалось сменить положение. Теперь Отто уперся в холодный жесткий столб левым плечом, но и это не помогло. Болели ноги, болели плечи,
Его клиент вышел только в четверть одиннадцатого, когда Отто Циммерман окончательно продрог.
Как мог молодой мужчина в коричневой рубашке и высоких сапогах безнаказанно пить пиво в гнезде красных рабочих?
Это стало понятно, после того, как он вытащил из бокового кармана кепи с орлом и водрузил на голову, чтобы защититься от дождя. Он