А живности хочется есть. – Дэльвильта сложила руки на груди, наблюдая за мальчиком, что не мог отлипнуть от кровати. – Кто позаботится о кошках и лошадях? Учитесь быть ответственными.
А мы вчера до самой ночи учились метать дротики, – похвасталась Ниа, влезая в одежду. – Уксорит Литерай сказал, что мы уже можем тренироваться над колодцем. Представляешь?
И вы накидали в воду всякой дряни? – уперев кулаки в бока, покачала головой Дэльвильта. – Хотите отравить животных?
Нет, никто из нас ни разу не промахнулся! Честно-пречестно!
Хотелось бы верить. Но все равно не берите воду из колодца.
И снова день закружил привычной суетой. Накормить детей, проследить за тем, как те в свою очередь накормят живность, позаниматься с девочками шитьем, подстричь разросшиеся растения. Ей нравилась вся эта возня, позволявшая хоть ненадолго забыться.
Они почитали на свежем воздухе, навели порядок в конюшне. Подстригли траву и подвязали к деревьям прирученных флавусов. Ближе к вечеру поднялись в учебную залу. Когда дети устроились на скамьях, Дэльвильта взяла со стола пачку заточенных палочек, украшенных крошечными бубенцами.
Для начала расскажу, что это такое.
Они пишут! – опередил ее кто-то, уже испробовав палочку на листах. – А у тебя, Яно, тоже пишет?
Тихо. – Дэльвильта остановилась у стола и покрутила в пальцах своеобразный пишущий инструмент. – Это никонна. Она выточена из веток кустарника, растущего на дне испарившегося моря. Ветки срезают и затачивают, делают на них зарубки, чтобы не скользили в пальцах. Пока в них есть сок, они пишут. Тихо! Вы слушаете меня? Главная особенность этой разновидности в том, что она делит знаки.
Как это? – спросила Ниа, чуть ли не на зуб попробовав никонну. – Она что, сама писать умеет? Вот было бы здорово!
Нет, она различает теплые и холодные литеры.
Детей так увлек процесс распределения гласных и согласных, что позднее они самостоятельно определяли буквы на ощупь.
Калель Валунтасия! – обратилась одна из девочек, нерешительно поднявшись со скамьи. – Зачем мы все это учим?
Дэльвильта расставила бутыльки по местам, навела на столе порядок и лишь тогда повернулась к детям. И все равно оказалась не готова ответить на этот вопрос. Она смотрела на них, и внутри все сжималось от боли. Как рассказать, в каком ужасном мире они живут? Каким тоном поведать о том, что родители их жестоко предали, опасаясь за свои жизни? Просто отказались от них за возможность жить в роскошной клетке Айнаколы. Не подобрать слов, чтобы объяснить, почему их казнят, стоит Гильдии узнать об их существовании. Они еще слишком малы и слабы для суровой правды. Даже Дэльвильте не дано понять царящие здесь законы, что уж говорить о детях. Нет, пусть и дальше остаются в неведении.
Больше всего она боялась обмануть их надежды. Но рано или поздно ей придется с ними расстаться. Она не в силах и дальше их содержать. В любой момент ей укажут