Правда, интересовал Анфису не сам монастырь, а кое-что другое. И вскоре она разглядела за елями у боковых ворот три черных внедорожника: два прямоугольных «Гелендвагена» и один здоровенный «Линкольн Навигатор». И тут же проговорила:
– Так-так… Отличненько!
– Что? – спросил Ипатий.
– Это я сама с собой… – мотнула головой Анфиса. – В темпе, Ипатий! Паркуйся быстрее!
– Понял! Так у озера ж, справа? – на всякий случай уточнил «бомбила».
– Да, за автобусами.
– Это мы запросто! – проговорил Ипатий. Проехав по парковке, он вильнул и остановился у самого бордюра. – Так?
– Отличная работа! – кивнула Анфиса. – А теперь, будь так любезен, принеси мне из багажника чемодан.
Ипатий заглушил двигатель и оглянулся:
– Чемодан?..
– Чемодан, – вздохнула Анфиса. – Это такая сумка, но в виде закругленного параллелепипеда…
Ипатий быстро выбрался. Анфиса тем временем упрятала айпад в свою просторную сумочку и оглянулась. На берегу озера перед церковью была благоустроена вроде как небольшая набережная. Возле нее в зеленой воде плавали четверо лебедей – пара белых и пара черных с казавшимися неестественно красными клювами. С набережной птиц кормили несколько человек с детьми.
– Пожалуйста! – распахнул дверцу мигом обернувшийся Ипатий.
– Клади! – кивнула Анфиса. – Спасибо.
– Да не за что…
Чемодан был небольшим, так что Анфиса без труда развернула его поперек заднего сиденья и открыла. Ипатий тем временем просунулся в водительскую дверцу и сказал:
– Ежли больше ничего не надо, то я стекло покамест от мошкары протру…
– Протри, Ипатий, протри, – кивнула Анфиса.
Мошкара и марафет съемной машины ее сейчас интересовали меньше всего. Прилетела она в джинсах, а они для посещения монастыря подходили не слишком – могли возникнуть проблемы насчет дресс-кода. Поэтому Анфиса прихватила из Москвы свою самую длинную юбку. Достав ее, она торопливо сняла пиджак, натянула юбку через голову и, приподнявшись на сиденье, опустила подол. Потом наклонилась, чтобы закатать штанины. Однако с этим вдруг возникла проблема. Низ штанин оказался слишком узким, так что закатать их было невозможно.
– Черт! Надо было голубые надеть, – в сердцах проговорила Анфиса.
– Что?.. – подался к двери протиравший стекло Ипатий.
– Это я не тебе! – рыкнула Анфиса.
Быстро вынырнув из машины, она опустила юбку как можно ниже. Однако ее край все равно оказался выше щиколоток, не прикрыв штанин.
– Черт! – сказала Анфиса и снова нырнула в машину.
Там она решительно разулась, задрала юбку, вжикнула молнией и принялась стаскивать джинсы. И вдруг увидела лицо Ипатия, который буквально оцепенел за лобовым стеклом с приоткрытым ртом.
– Ипатий, твою мать! – взвизгнула Анфиса.
– Извиняюсь,