Он поднял больные, слезящиеся глаза и увидел, как Збигнев, сморщив нос, с апломбом осматривает тамбур. Американца перекосило, как от пощёчины, уголки губ снова начали подёргиваться.
– Пану не нравится? – играя желваками, спросил он.
Збигнев повернулся и посмотрел прямо в глаза Стенли. Кровь шляхтичей наконец взыграла в нём.
– Что вы хотите этим сказать? – официально спросил он побелевшими губами.
– Послушайте, – снова вмешался Природин и положил руку на плечо Сбигнева. – Мы прилетели сюда вовсе не для того, чтобы сводить личные счёты. Оставьте это до возвращения на Землю. А сейчас давайте работать.
Стенли по-прежнему продолжал играть желваками и испепелять взглядом Збигнева. Тогда поляк первым отвёл взгляд, отвернулся и полез обратно через переходную камеру на корабль.
– Пшечек… – прошипел ему вслед Стенли.
Природин зябко повёл плечами. «Только психологической несовместимости нам как раз и не хватало», – подумал он.
Двое суток они выгружали контейнеры с корабля и закрепляли их в тамбуре станции. С последним блоком контейнеров пришлось повозиться, так как кронштейны в верхнем ряду были варварски скручены у самого основания. Некоторые совсем, а некоторые так и торчали единорожьими декоративными рогами. Скрепя сердце Природин пожертвовал бухтой телефонного шнура от резервного скафандра, которым и прикрутили контейнеры к уцелевшим остаткам кронштейнов, чтобы они не дрейфовали по тамбуру.
– Всё, – вытирая руки о комбинезон, сказал Природин и посмотрел на Стенли. – Им надо сообщать, что мы закончили разгрузку?
Стенли посмотрел на него пустым взглядом.
– Наша миссия заключается в том, – хрипло проговорил он, постоянно оглядываясь на замкнутую дверь из тамбура в кольцевой коридор, – чтобы прилететь, разгрузиться и сразу же улететь. Вступать же с нами в разговоры они вовсе не намерены…
– Да и зачем? – неожиданно сказал Збигнев.
Природин недоумённо вскинул брови.
– Зачем, я вас спрашиваю, им с нами говорить? И о чём? – Збигнев пожал плечами. – Только не говорите мне сакраментального: мы же все люди. Они не люди! Они были людьми, но они уже не люди.
Природин успел вовремя среагировать и перехватил кулак Стенли.
– Сопляк! – процедил тот, с ненавистью глядя на Збигнева. – Как ты смеешь!.. Мы этим людям памятник должны поставить. И, не дай бог, тебе оказаться на их месте!
– Поберегите нервы, Стенли, – холодно осадил его Збигнев. – Я уважаю ваши родственные чувства, но обитатели станции слишком долго пробыли в космосе, и путь на Землю им заказан. Там их ждёт смерть. Они умерли для нас, а мы для них.
– Ты всё так толково объясняешь… – зло выдавил из себя Стенли. – Но эти прописные