– Срослось, – положив трубку, он откинулся на спинку стула, – хороший сегодня день.
– Я рада…
Сначала Катя действительно обрадовалась, но вдруг подумала, что он говорит об этом дне уже в прошедшем времени, и настроение упало; обвела взглядом комнату, стараясь запомнить ее как некий оазис в бессердечной, отторгающей ее пустыне.
– На сегодня твой рабочий день закончен, – объявил Андрей, доставая бумажник; извлек оттуда сторублевую купюру, но подумал и добавил еще одну, – возьми.
– Столько?.. – Катя неуверенно взяла деньги, – а за что?
– За то, что ты помогла нам заработать кучу бабла!
…Господи, неужели все так просто?.. Какой-то один телефонный звонок… – она не успела продолжить мысль, потому что Андрей посмотрел на часы.
– Уже четыре. Ты так и просидела весь день без обеда?
– Я пила кофе.
– Кофе… – он усмехнулся, – может, сходим, пообедаем?
– Куда пообедаем? – не поняла Катя.
– Какая разница, куда? – Андрей встал, – пойдем.
Катя тоже поднялась. В ее растерянном сознании не возникло, ни радости, ни протеста. Она смотрела на две желтоватые бумажки, которые держала в руках, и думала, что чудеса еще не закончились, и если не противиться судьбе, то та, возможно, еще понежит ее в своих ласковых объятиях.
– Чего задумалась? – Андрей уже стоял в коридоре, застегивая куртку, – или у тебя другие планы?
– Нет-нет!.. Никаких планов у меня нет.
– Тогда идем, – он снял с вешалки ее куртку.
Катя медленно подошла, завела назад руки, позволив одеть себя, и подумала, что неплохо бы взглянуть в зеркало, потому что вид у нее, скорее всего, не для публичных обедов, но потом решила, что все равно ничего не изменит – ни другой одежды, ни другой косметики у нее не было и даже изменить прическу она не успеет. …Ну и то? Раз он приглашает ее, значит, не так уж жутко я выгляжу… Эта неожиданная мысль подсказывала, что все происходящее гораздо приятней придуманного бала, где она столь долго и безуспешно пыталась отыскать себя… не говоря уже о распростертом на асфальте теле.
Андрей, чувствуя напряженность девушки, видимо, тоже не знал, как себя вести – собственно, в его планы не входило переводить обед в стадию ухаживания или хотя бы проявления мужской заинтересованности. Тем не менее, необъяснимое внутреннее чувство подсказывало, что он должен не просто морально поощрить ее за сегодняшний день, но и, вообще, между ними существует нечто общее. Ведь почему-то тогда, во дворе, ее фигура показалась ему знакомой. Он уже настраивал себя на то, что завтра будет до последнего биться за нее с Володей. …Хрен