Ему не хотелось идти вперед. Он понял это, едва сделав следующий шаг. Отточенное чутье ныло про опасность. Но мост и улица за ним были пусты! Лучано покосился на Фелипе, у которого на поясе висел длинный нож, дозволенный ремесленнику, тронул рукоять своего.
– Что? – встрепенулся Фелипе, заметив.
– Нет, ничего, – пожал Лучано плечами.
Ладно, идти все равно придется. Если там засада, уйдут крышами или садами, квартал знаком обоим, как собственный карман.
Они дошли до конца моста, что скрывался в густой тени. Ступени словно сами стелились под ноги Лучано, обостренно ловящего все, что мог увидеть, услышать и почуять. Журчание и запах реки, колеблющиеся ночные тени, прохлада и вкус воздуха, запах вишни… Вишни?
Он сделал следующий шаг по совершенно пустым – да пустым же! – ступеням и едва не полетел вниз, обо что-то споткнувшись. Извернулся в воздухе, как кошка, мягко прыгнул, опустившись на ноги, выпрямился. Рядом и немного наверху ругнулся Фелипе, но не зло, а как-то растерянно. Опасности Шип явно не видел.
Лучано вгляделся в тень, что шевельнулась в углу ступеней, и чуть не рассмеялся. Он споткнулся о старую нищенку! Впрочем, разум тут же напомнил, что не все так просто, ему ли не знать, как опасны бывают бедные беззащитные старушки. Примерно как юные развратные мальчишки и девицы, почтенные ремесленники, благочестивые жрецы… Безопасных людей вообще не бывает, синьоры!
– Прошу прощения, госпожа, – все-таки учтиво сказал он, вглядываясь в кучу лохмотьев, увенчанную головой, похожей на старую щетку с растрепанной паклей. – Я вас не сильно задел?
Он покопался в карманах, испытывая смесь брезгливости и жалости. Старость и бедность не виноваты в отталкивающем виде, каждого может ожидать подобное. Ну, кроме Шипов.
Денег нашлось не так чтобы много, единственная крупная монета осталась в траттории, но Лучано все-таки наскреб пару серебрушек по полскудо и три медяка. Протянул их нищенке и чуть не вздрогнул, когда из лохмотьев высунулась рука, больше похожая на птичью лапу.
– Добрый юный синьор, – сказала нищенка на удивление чистым и мелодичным голосом. – И какой щедрый… Отдает бедной Минри свои последние деньги.
– Ну, уж точно не последние, – улыбнулся Лучано, высыпая монетки в темную маленькую ладонь. – Купите себе что-нибудь, почтенная госпожа, и не поминайте лихом.
– Разве можно? – усмехнулась нищенка, судя по голосу. – Поминать лихом такого учтивого юношу! Но раз ты мне заплатил, мальчик, давай погадаю. Я не попрошайка, даром денег не беру.
– Не соглашайся, – сердито зашептал подошедший Фелипе. – Посмотри, она то ли вендийка, то ли чинка, то ли вообще джунгарка… Ведьмовское племя! Еще накличет беду!
– На меня-то? – беззаботно усмехнулся Лучано. – Да брось!
Его вдруг снова охватило