Аня села за руль, завела машину и замерла, глядя в окно. Она ничего не могла поделать со слезами, которые все текли из глаз. «Порой хочется превратиться в пустоту, в которой без следа пропадает брошенный камень. Оглядываясь по сторонам, ты замечаешь, что мир разрывает тебя на части, или ты сама рвешься в этом мире от боли. Парадокс в том, что боль из-за пустоты, что сидит у тебя в душе, не давая выйти эмоциям. Но это значит, что даже если ты захочешь полностью убить все эмоции, то в любом случае будешь ощущать свои мысли, чувства. Ты будешь так же ярко чувствовать у себя под ребрами то смятение, которое рвет всю душу изнутри. Когда мы режем палец, испытываем боль, значит, мы живы; когда мы испытываем боль от любви, болит сердце, значит, жива душа».
– Значит, я жива, – уже вслух закончила Аня свое рассуждение и нажала на газ.
Дорога до дачи составляла примерно полтора часа. Аня включила музыку громче и постаралась хотя бы в дороге не думать о нем.
Допивая вторую чашку кофе, Антон смотрел в окно своего офиса в элитной новостройке. В руках он держал телефон, придумывая на ходу, что скажет Ане, когда наберет ее номер. Что скажет жене, объясняя свое отсутствие дома уже вторые сутки. Когда вчера утром он отвез Аню, то впервые в жизни не смог со спокойной совестью поехать домой, как обычно это бывало после его загулов. Ольге он написал в сообщении, что надо срочно уехать. Антон часто так делал, она верила или просто делала вид. Но сейчас он сам понимал, что его глаза уже ничего не скрывают.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты похож на зомби? – обернувшись, Антон увидел Романа, который незаметно для него вошел в кабинет.
– Просто задумался… Даже не заметил, как ты появился, – ответил ему Антон.
– С тобой все в порядке? На тебе лица нет, – взволновался Роман.
Антон рассказал другу, что произошло с ним за последние дни: про ночь с Аней, про то, что молчит уже вторые сутки.
– Я испугался, просто испугался своих чувств. Понял, что это ответственность, о которой ты говорил. После этой ночи моя привычная жизнь стала другой. Я хочу сорваться и поехать к ней, но, возвращаясь в реальность, понимаю, что есть семья, которая ждет. Я просто себя ненавижу.
– Это странно слышать от тебя, – сказал Роман. – Может, ты заболел? Сколько женщин в этом городе ты обесчестил? – злобно шутил Роман, чтобы хоть чуть-чуть развеселить Антона. – И ни разу ты не говорил о стыде!
– В этом и дело… Я гулял. Все было развлечением, в котором женские лица сливались в одно, а сейчас я, похоже, влюблен.
– Я