Хулиган защурил глаза и взвыл от боли. Стрельцов через секунду нанес ему еще один удар в подбородок, и здоровяк с ножом отлетел в сторону.
Оба гопника теперь лежали в нокауте: один валялся на земле и беспомощно держался за окровавленный рот, а второй просто распластался на земле практически без сознания.
Максим не обратил особого внимания, как со стороны за происходящим всё это время наблюдал всё тот же неизвестный худой мужчина в очках, который следил за Стрельцовым еще с того момента, когда он сидел в пивнухе с Мишей Еремеевым.
– Ну что, ребятки, звенит немножко в ушах? – насмешливо спросил Максим у поверженных хулиганов.
– Ах ты черт немытый! – вдруг громко послышался сзади пожилой женский голос.
Максим обернулся, уже зная, что на дороге стояла бабка лет шестидесяти пяти и грозно махала кулаком Стрельцову.
– Ты что ж творишь, гадина!? Бедных беззащитных мальчиков избиваешь у всех на виду! – продолжила ругаться бойкая старушка.
– Тихо, бабуль, – начал успокаивать её Максим, подняв кверху руки. – Они первые начали, я только защищался.
– Да ты посмотри на себя, чудище лесное! Защищался он… Мальчики сразу видно – нормальные, а ты – весь черный, волосатый, цепями обвесился… Ну точно сам Сатана. Всё, щас милицию вызову!
– Всё, всё, уже ухожу. Не надо милиции, – послушно сдался Стрельцов и как можно скорее удалился прочь от места схватки с хулиганами.
Вот так всегда, подумал на бегу Максим, к тебе проявляют агрессию всякие уроды, ты даешь им справедливый отпор, а в глазах окружающих по итогу еще и сам останешься злодеем. А всё только потому, что людям навязаны неверные стереотипы. Общество, воспитанное на устоях коммунизма, увидит зло в любом, кто выглядит и ведёт себя не так, как все…
Именно это было одной из главных причин, почему Стрельцов ненавидел советский строй и искренне мечтал о его скором исчезновении. На первый взгляд могло показаться, что Максиму была до лампочки политика и нынешняя обстановка в стране, но это было не так…
Власть, под началом которой пришлось расти Максиму, не давала Стрельцову ничего полезного и нисколько не удовлетворяла его личные интересы. Жизнь в советском детдоме тоже была не сахар, любой подтвердит.
Максим чувствовал себя как бы отрезанным от всего прогрессивного мира. По его мнению, вся эта лицемерная цензура, железный занавес и бесконечные запреты на всё западное конкретно затормозили уровень культурного развития нации.
Пока совковая власть пыталась строить уже заведомо прогнивший социализм, устраивала никому ненужные партсобрания и парады, выстраивала бессмысленные армады танков у своих границ и целила на весь мир смертоносные ракеты, запад вершил культурную революцию, где вместо постоянной боеготовности люди приобщались к рок-н-роллу, смотрели отличные голливудские фильмы и выбирали себе ту деятельность, которая им была по-настоящему интересна, а не ту, которую