– Едем-то куда?
– В гостиницу.
– Какую?
– Приличную.
Глава 4
На этот раз с такси американцам повезло больше, – «Скорая помощь», включив сирену, быстро мчалась по улицам. За стеклами мелькала столица. Она, как и вся страна, жила тревожной жизнью. Войска завязли в Чечне, экономику лихорадило, организованная преступность везде чувствовала себя хозяйкой, «желтая» пресса запугивала и без того находящихся в депрессии людей.
И, как следствие, Москва 90-х не радовала глаз. Она, как потерявшая надежду найти жениха перезрелая невеста, не баловала окружающих уходом за собой.
– Почему такая разруха? – удивился Джон, – война у них, по-моему, в 45-м году закончилась.
– Может быть, не успели все восстановить, – флегматично предположил Тони.
– За пятьдесят лет?!
– Ну, тогда, наверное, другая баталия была.
– Они же так к первобытно-общинному строю скатятся!
Врач, слегка знавший английский, зло посмотрел на иностранцев. Те, не желая попасть в историю, замолчали.
Через десять минут машина остановилась возле высокого здания.
– Интурист, – коротко сообщил водитель.
Поселиться в отеле удалось не сразу. Американские паспорта не произвели на администратора никакого впечатления. Склонить к исполнению профессионального долга работника сервиса удалось только с помощью ста долларов, врученных ему лично.
Получив ключи, Джон и Тони поднялись к себе на этаж.
Не успели новые постояльцы распаковать чемоданы, как в дверь постучали. Не дождавшись разрешения, в номер зашел, судя по форме, швейцар. Фамилия его была Низверский, звали – Василий Михайлович. С молодости, отираясь по гостиницам, он к зрелым годам приобрел привычку, отождествляющую его с игровым автоматом – работал он только тогда, когда в боковой карман его фирменного кителя опускалась банкнота.
Михалыч встал посередине комнаты и вопросительно – просительно посмотрел на гостей столицы. Джон с удивлением, ставшим с момента посадки в самолет, его основным чувством, посмотрел на вошедшего и спросил:
– Что вам угодно?
Субъект молчал.
– Наверное, денег надо дать, – догадался, после минутной паузы, Тони. Он быстрее патрона стал понимать некоторые особенности российской жизни в переходный период.
– За что?
– По всей видимости, за последующие услуги.
– Он даже чемоданы наши к номеру не доставил! Не получит ничего!
– Лучше дать, – настаивал Тони.
Во время всего разговора Низверский молчаливо, со свойственным швейцарам достоинством, оставался на занятой изначально позиции.
Джон чертыхнулся, и де-факто соглашаясь с мнением помощника, засунул мятую купюру в карман швейцара. Михалыч