– До свиданья, Усы! – кричали ему фамильярно.
Ему дали эту кличку въ виду усовъ, осѣнявшихъ его мавританское лицо, украшеніе необычное въ Альбуферы, гдѣ мужчины всѣ брились. Другіе спрашивали его съ ироническимъ испугомъ, съ какихъ поръ онъ сталъ работать. Лодка удалилась, при чемъ Тонетъ, бросившій быстрый взглядъ на пассажировъ, казалось, и не слыхалъ этихъ остротъ.
Нѣкоторые дерзко посматривали на трактирщика, дозволяя себѣ тѣ же грубыя шутки, которыя были въ ходу въ трактирѣ. Охъ, дядюшка Пако! Онъ ѣдетъ въ Валенсію, а Тонетъ проведетъ ночь въ Пальмарѣ!
Трактирщикъ сначала дѣлалъ видъ, будто не слышитъ, потомъ, не въ силахъ больше терпѣть, нервно выпрямился и въ глазахъ его засверкала искра гнѣва. Но жирная масса тѣла, казалось, была сильнѣе его воли и онъ съежился на скамейкѣ, точно пришибленный сдѣланнымъ усиліемъ, еще разъ скорбно застоналъ и забормоталъ:
– Безстыдники!.. Безстыдники!
II
Хижина дядюшки Голубя стояла на одной изъ окраинъ Пальмара. Большой пожаръ расдѣлилъ мѣстечко на двѣ части и измѣнилъ его внѣшность. Половина Пальмара погибла въ огнѣ. Соломенныя хижины быстро превратились въ пепелъ и ихъ хозяева, желая впредь не опасаться огня, выстроили каменныя зданія, причемъ многіе закладывали свои жалкіе пожитки, чтобы купить матеріалъ, дорого стоившій благодаря перевозкѣ по озеру. Та часть мѣстечка, которая пострадала отъ пожара покрылась домиками съ фасадами, окрашенными въ розовую, зеленую или голубую краску. Остальная часть сохраняла свой прежній видъ съ ея крышами круглыми съ двухъ сторонъ, походившими на опрокинутыя барки, положенныя на глиняныя стѣны.
Отъ церковной площадки и до самаго конца мѣстечка, по направленію къ Деесѣ, растянулись безпорядочно разсѣянныя хижины, отдѣленныя другъ отъ друга изъ опасенія пожара.
Хата дядюшки Голубя была самая старая. Ее построилъ еще его отецъ въ ту пору, когда въ окрестностяхъ Альбуферы трудно было найти человѣка, который не страдалъ бы лихорадкой.
Кустарникъ доходилъ тогда до самыхъ стѣнъ хижины. Куры исчезали по словамъ Голубя въ немъ прямо изъ двери, и когда они по прошествіи нѣсколькихъ недѣль снова появлялись, ихъ сопровождала цѣлая свита только что вылупившихся цыплятъ. Еще въ каналахъ охотились за выдрами и населеніе было такъ рѣдко, что рыбаки не знали, что дѣлать съ уловомъ, попадавшимъ въ сѣти. Валенсія находилась для нихъ на томъ краю свѣта и оттуда появлялся лишь маршалъ Сюше, назначенный королемъ Хосе герцогомъ Альбуферы и господиномъ озера и лѣса со всѣми ихъ богатствами.
Его образъ былъ самымъ отдаленнымъ воспоминаніемъ Голубя. Старикъ все еще видѣлъ его, какъ онъ стоитъ передъ нимъ съ спутанными волосами и большими бакенбардами, въ сѣромъ рединготѣ и круглой шляпѣ, окруженный людьми въ великолѣпныхъ мундирахъ, которые заряжали ему ружья. Маршалъ охотился въ баркѣ отца