«Сволочь! Он ударил меня». Капитан обвел взглядом комнату. Темно. Только от окна падает слабый свет. Сколько же времени он был без сознания?
Капитан тихонько застонал. Худшего положения он не мог себе и представить. Прикрученные к ножкам стула его ноги изрядно затекли. А еще – глаза. С ними и того хуже. Грязнов почти ничего не видел. Он силился разомкнуть веки, но не мог. Одного усилия тут оказалось мало.
Он опять услышал шаги и увидел тусклый свет фонарика. Тот, кто его ударил, уже воспользовался его фонариком.
«Ну погоди, сволочь! Я тебе покажу, кто из нас двоих владеет ситуацией», – подумал капитан, подготавливая себя психологически к встрече с неизвестным противником. Кто бы он ни был, Грязнова он не напугает. А это пеленание скотчем – нелепость, ничего дальше угроз, в крайнем случае избиения, не зайдет. Но уж потом капитан душу вынет из этого мерзавца. И пусть он не рассчитывает на приемник-распределитель. Его ждет холодная сырая камера в подвале ОВД.
И вот шаги уже совсем рядом.
Из-за темноты и припухлостей вокруг глаз Грязнов не видел лица вошедшего в комнату человека. Не мог его как следует разглядеть. Показалось, что он среднего роста и телосложения среднего. Вошел, гад, а на голове его, Грязнова, форменная фуражка. Словно в насмешку нацепил. Глянул на капитана.
– Ну как ты, очухался? – спросил он, хихикнув, у Грязнова.
«Я бы тебе, гад, похихикал», – невесело подумал капитан и ответил чуть хриплым голосом:
– Очухался. – Он попробовал все же приподнять тяжелые наплывшие веки. Надо было постараться запомнить того гада в лицо. «Нет, это не бомж. Он совсем не похож на бомжа. Тогда кто он?»
И опять – усмешка. Уверен: ничегошеньки Грязнов ему не сделает.
– А я вот сбегал, посмотрел: нет ли за тобой «хвоста». Теперь вижу – нет. Один ты сюда притопал. Ну и дурачок! Чего тебе не сиделось?
Грязнов не ответил. Только облизал пересохшие губы.
Пока, похоже, инициатива была на стороне незнакомца. И тот не скупился на слова.
– Хреновая у вас, ментов, работа. Ходите, как собаки, вынюхиваете. А жизнь такая короткая.
– Такая же, как у всех, – со скрытым намеком ответил капитан. Не худо бы и незнакомцу подумать о своей жизни. Однако интересно, что последует за всем этим пленением. Хотел бы Грязнов знать, но только чтоб руки и ноги были развязаны. Тогда бы уж капитан выяснил, что за человек перед ним.
Но, кажется, то же самое волновало и незнакомца. Он сказал:
– Кстати, не мешало бы тебе представиться. Кто ты?
В положении Грязнова отказываться было глупо.