В этой ситуации идеологическое противостояние антилиберализму (что подчеркивается на семинарах и «круглых столах»), который упрощает и уничтожает либеральное пространство, подменяет либеральные свободы, – разумно.
Однако это самостоятельный выбор каждого. Отсечение экстремизма для литературы чревато утратой энергии, смешивающей «радикальные» краски, – говорилось и об этом. Сочетать свободу личности и творчества с противостоянием «бесчеловечному свободному посланию, унижающему и уничтожающему свободу наряду с унижением и уничтожением других ценностей» (Андрей Дмитриев), – задача писателя, который заявляет себя либералом в нынешнем историческом моменте. Размежевание должно быть внятным.
Дискуссия развернулась вокруг гражданской войны в литературе, хотя разоружилась (в силу собственного либерализма) только одна сторона. Однако литература идейно бесконфликтная сегодня невозможна – расколото на «либералов» и «антилибералов» само общество, требующее от литературы адекватного отношения (или оставляющего литературу вне своих интересов).
Отсюда – еще одна важная тема.
Существует ли единое литературное поле? И если да, то как его описать? А разве едина – сама литература? Она «поле брани» антилибералов с либералами – или поле плодоносящей словесности?
Обсуждение этих насущных для литературы в целом вопросов с неизбежностью приводит к обсуждению роли и влияния литературной критики как одного из важнейших инструментов литературной мысли. В этом семинаре ситуационный анализ проводили Андрей Василевский, Борис Дубин, Игорь Захаров, Глеб Морев, Абрам Рейтблат, Михаил Эдельштейн, Евгений Сабуров.
Литературная критика, как утверждалось, сегодня не перегружает себя амбициозными интеллектуальными заданиями (а гражданскими – тем более). Она может анализировать разные типы и уровни «литератур» – и полемизировать вокруг своего предмета. Но литература как «потребление» имеет своего рекламиста, а литература как канон имеет своего популяризатора. Зачем – критика? Она работает с разными типами литератур как с фактами культуры, с тем, что там скрыто, а не распахнуто взору; с тем, о чем умалчивается за громкими словами (Б. Дубин). Размежевание в литературной критике, считает Г. Морев, происходит по формату, а не по идеологическому принципу. Но это – размежевание, значит, каждый критик работает в своем формате, полемика сама собой исключается. А критика без полемики умирает, критика возникает только на оппонировании (А. Рейтблат). Если же критики разумно распределяют себя по делянкам (условную Маринину не читаю, потому что мой профессиональный интерес лежит в толстожурнальной прозе), то пропадает целостность взгляда. То есть получается, что критик, выбирая себе литературу, исключает существование ее «поля». Но и «объять