– Пыталась сбежать. Случайно наткнулась на труп. Меня нашёл один из «ваших», с длинной перчаткой на руке. И сдал Бумфису, обставив всё так, что я оказалась убийцей, – почему-то было очень легко всё это говорить. Наверное, потому что было уже всё равно, что со мной случится в дальнейшем.
Моя жизнь не представляет абсолютно никакой ценности ни для уродов, ни для талитанцев.
– Аргес. Так ты талитанка? Новенькая? – незнакомец выплюнул имя с явным презрением.
– Угу… а ты…?
– Ситар. Убийство? Лисана… – охнул он, прикрыв рот ладонью.
– Я не убивала её… честно… она… была мертва, когда я её нашла! Я не убивала её! – получилось намного громче и истеричней, чем я предполагала.
– Эй! Тише… ты её не убивала. Это ясно, даже ребёнку.
Не может быть… Он мне верил! Наверное, единственный из всех здесь присутствующих. И во мне зародилась крохотная искорка надежды.
– Да тебя всю трясёт! Он вообще в своём уме? – воскликнул Ситар, вскакивая на ноги.
– Помоги мне, пожалуйста, – после этой фразы тишину разорвало громкое урчание моего живота.
– Не переживай, я скоро вернусь, – выпалил он и сорвался с места.
Исчез свет, исчез его голос. Я снова осталась одна в тёмной холодной клетке. Мрачные мысли, напуганные внезапным вторжением, стали выбираться из своего укрытия и слоями ложились на мою больную голову.
Секунды тянулись как дни, минуты, как месяцы. А может, так и было. Может, я уснула, а может, всё ещё была в сознании, но перед глазами начали мелькать образы. Обрывки фраз, лица, пейзажи. Что-то, чего я, возможно, никогда не видела. Это был бред. Воспалённое сознание так пыталось меня развлекать, показывая бессмысленное кино в голове.
Смирись, и станет легче…
Интересно, а умирать страшно? Больно ли это? А что потом? Что случится после того, когда сердце сделает свой последний удар? Меня просто не станет. Этот мир, такой привычный и родной, продолжит своё существование уже без меня, даже не заметив исчезновения одного из своих детей. Обидно.
Никто не придёт.
Всё, что остаётся – окунуться в эти странные видения и надеяться, что больше я не проснусь.
И словно в опровержение моих мыслей, в коридоре послышались звуки шагов. Приоткрыв глаза, я обнаружила, что снова стало светлее.
Это был Ситар. Фонарик он держал зубами, так как руки были заняты подносом с едой. Увидев это, рот наполнился слюной, а желудок радостно заурчал, заглушая любые другие звуки. Присев на корточки, парень аккуратно поставил поднос на землю.
– Эй, ты там жива? – бодро осведомился он.
– Не уверена.
– Тебе придётся встать, чтобы взять еду.
Попытка пошевелиться заставила захныкать от боли в ноге, но голод был сильнее. Стиснув зубы, цепляясь за стену, я поднялась на одной здоровой ноге, стараясь практически не опираться на больную.
Если парень и испытывал ко мне жалость, то очень хорошо её скрывал. Он смотрел на меня,