– А ведь виноват я перед тобой, Ленусик!
– Что такое? Что случилось? – Вскочила от неожиданности Елена. – Чем виноват?
– Ведь неверен тебе я был. – Продолжал пьяные излияния муж. – Была у меня одна… проститутка, как оказалось. Наськой звали, зовут, то есть.
– А-а! Это та рыжая кобыла, что мы то на рынке встречали, то на улице. – Догадалась Лена, добавив злорадно. – Я ещё смотрю, она глазищами своими паскудными меня с ног до головы осматривает презрительно так. У-у, шаболда!
– Ну да, она самая. – Брызгая слюной, подтвердил Михаил Юрьевич. – Ты простишь меня, родная моя?
Елена Николаевна поднялась с постели и, тихонько так, сказала:
– Конечно я прощаю тебя, Мишенька. Давай проспись, утро вечера мудренее. Завтра завещаньице составим и будет думать, как нам быть.
– С-с-спасибо, любимая! – Обливая горячими слезами подол жёниной сатиновой ночнушки, провыл Мартынов.
– Иди, иди, милый, отдохнуть тебе надо. – Побледнев внезапно, сказала Елена.
***
Продрав слипшиеся веки Михаил Юрьевич мучительно вспоминал, каким образом он оказался лежащим на продавленном диване в тёмной зале своей квартиры, а вспомнив, взвыл, кусая зубами углы слежавшейся подушки. К боли телесной прибавилась ещё и невыносимая боль души.
Послышались шаги, приближавшиеся со стороны кухни.
– Ну что милый, продрал зенки? – Участливо поинтересовалась жена. – Вот, выпей, легче станет.
Она поднесла к его иссохшим губам гранёный стакан, наполненный до половины прозрачной, пахнущей сивухой, жидкостью.
– Водка? – Успел спросить он удивлённо.
– Водка, водка!
Михаил Юрьевич вне себя от изумления, поднял брови и выпил стакан до дна.
– Вот и огурчик тебе на закусь. – Ласково прошептав, засунула жена крепко посоленный огурчик ему в рот.
– Хо! Давно бы так.
– Давно бы, давно. – Покачала утвердительно головой Лена. – К нотариусу пойдём?
– С радостью, милая. – Вскочил с дивана Михаил Юрьевич.
Сходив к нотариусу со звучной фамилией Замышляев и оформив завещание, супруги вернулись домой и Лена стала собирать мужнины пожитки в сумку.
– Э-эй, Лен! Ты чего делаешь?
– Барахло твоё собираю. – Спокойно промолвила жена.
– Ты меня выгоняешь? Куда? – Спросил Михаил Юрьевич. Затем, догадавшись, что действия жены обусловлены вчерашним его откровением, добавил. – Это из-за шлюхи той, Настьки? Ты ж меня простила, сама ж говорила?
– Я тебе сказала, что простила – пожалела тебя, дурня. – Так же тихо продолжала Лена. – Да только измена твоя – конец нашего брака, который и до вчерашнего-то на привычке