Куда сложнее дела обстояли с дриадой, которая рыдала на соседнем поле. Я нашел ее по окровавленному следу. Девушка с кожей, частично превращенной в кору, сидела прямо на придавленных маках и горько плакала. Кулачками, похожими на сухие ветки, она утирала коричневые слезы. Зеленое платье, сделанное из листвы, было заметно подпалено. А от ног, которые по правилам от коленей переходили в ствол дерева, почти ничего не осталось. Так же как и от самого дерева, в котором она жила. Весьма трагично, так как дерево было для нее не просто домом, а частью ее самой. Что если без него она не сможет больше жить?
– Дракон! – причитала она. – Дракон налетел и спалил мое жилье. И все деревья рядом тоже сгорели.
В отличие от других при виде меня она не испугалась. Наверное, не вылезала из своего дерева много тысячелетий, и даже не слышала о том, кто я такой. До существ, погруженных в спячку, даже сплетни не долетают.
Я попробовал помочь ей подняться. Похоже, сюда она ползла, а не шла. От моих прикосновений к ней, из опаленных обрубков начали отрастать свежие корни, которые легко могут заменить ей ноги. Через пару минут она могла передвигаться на них, лишь слегка опираясь на мое плечо. Под длинным платьем все равно не видно, что вместо ног у нее живые древесные корни.
– Спасибо, монсеньер дракон!
Ее голос прозвучал, как шелест листвы. Значит, она все-таки знает, кто я! Тогда свой испуг она подавила, потому что просто не могла убежать.
– Так ты не думаешь, что твое жилье спалил я?
– Не знаю, – она слегка помялась. – Тот дракон вроде не был золотым и… – она показала на свою разорванную мочку. – Он отнял у меня сережку. Вы бы так не стали.
– И почему ты так думаешь? – я вспомнил, как в былые времена обирал смертные королевства и драл налоги со сверхъестественных существ, проживавших вдали от Империи. Но до того, чтобы срывать драгоценности с дам я не опускался. В этом она права.
– Сережка не была дорогой, – развеяла дриада мои опасения. – Всего лишь медь и сердолик. В вашей сокровищнице она бы смотрелась