Карр, как и Эллери, учился на третьем курсе на юриста. Он поступил в университет с первого раза, поэтому был ровесником четверокурсника По. Карр был среднего роста и средней упитанности, но из-за сутулости и короткой шеи казался ниже, чем на самом деле.
– Ты чего тут один-то?
– Да так…
По сощурил под густыми бровями и без того узкие глазки. Извлек сигарету из похожего на коробочку для лекарств портсигара, сделанного из березовой коры и висевшего у него на поясе, и сунул в рот. Потом протянул портсигар Карру.
– Сколько пачек ты привез? Так все сигареты раздашь, самому не останется… Ты же много куришь.
– Да, люблю покурить, хотя и медик.
– И только «Ларк»… Интеллигенция такие не курит, – бесцеремонно заметил Карр, однако предложенную сигарету принял. – Но все ж лучше, чем ментолки малыша Эллери…
– Послушай, Карр, я не советовал бы тебе все время собачиться с Эллери. Ничего интересного в этом нет. Что толку его задирать? Он просто посмеется над тобой, и всё.
Карр прикурил от своей зажигалки и отвернулся:
– Кто бы говорил…
Слова Карра По не задели. Он молчал, с удовольствием вдыхая дым сигареты.
Постояв немного, Карр швырнул недокуренную сигарету в море, сел на камень и достал из куртки фляжку с виски. Нетерпеливо выдернув пробку, сделал большой глоток.
– Прямо днем начинаешь?
– Не твое дело.
– Молодец! – Тон По стал жестким. – Ты бы как-то себя ограничивал. Кабы только днем, а то…
– А-а! Так ты все об этом переживаешь?
– Да ты пойми…
– Нечего тут понимать. Сколько уже времени прошло… Что теперь, до самой смерти об этом думать?
Не обращая внимания на неодобрительный взгляд, который, не сказав ни слова, бросил на него По, Карр еще раз приложился к фляжке.
– Меня не только Эллери достает. Это же необитаемый остров. Бабы что здесь делают?
– Ну да, остров необитаемый. Но у нас все-таки не игра на выживание.
– О’кей, пусть так. Но у меня нет никакого желания торчать здесь вместе с Агатой, которая только и может, что нос задирать. И еще эта Орци… Так получилось, что за последнюю пару лет у нас образовалось что-то вроде «дружной семерки». Так что громко об этом не скажешь, но это ничего не меняет – толку от этой угрюмой, совершенно никчемной девицы никакого, зато самомнение ого-го!..
– Что ты к ней придираешься?
– А-а! Вы ведь с Орци друзья детства…
По с угрюмым видом раздавил ногой окурок и посмотрел на часы, будто вспомнил о чем-то.
– Уже полвторого. Пошли обратно, а то без обеда останемся.
– Пока не сели за стол, я хотел сказать… – обратился к членам Клуба