– Помню, помню. – Успокоил я его.
После уроков я робко постучался в дверь кабинета директора. Когда вошел, все коммунисты во главе с Михал Абрамычем были в сборе. Мужиков и коммунистов в школе было почему-то всегда мало. Вся партийная организация легко разместилась полукругом вокруг директорского стола. Директор ласково пригласил:
– Проходи и присаживайся Юрий Иванович.
– Спасибо.
Я скромно сел поодаль. Михал Абрамыч откашлялся и торжественно произнес:
– Уважаемые товарищи коммунисты сегодня у нас на повестке дня один вопрос: «О приеме кандидатом в члены КПСС учителя истории Рагозина Юрия Ивановича.» Сейчас я зачитаю личное заявление Юрия Ивановича.
Михал Абрамыч надел очки, поднес близко к лицу мое заявление, написанное в жарких дискуссиях и начал читать: «…прошу принять меня кандидатом в члены КПСС, чтобы быть, как росинка на молодом побеге». Я оцепенел. Забыл переписать заявление? Михал Абрамыч засуетился: «Даже не представляю, откуда появилось такое заявление? Очевидно, Юрий Иваныч по молодости что-то напутал». Вот, гад. Сам надиктовал, а теперь все валит на меня.
– Наверное, в мастерских писали заявление? – Обратился ко мне директор. Я молчал, не зная, что сказать.
– Я не знаю, где он писал заявление товарищ директор. – Судя по обращению к директору, Михал Абрамыч сильно перетрухнул. – Юрий Иваныч мне передал его в коридоре на третьем этаже. Ведь так было Юрий Иваныч? – Мне ничего не оставалось, как молча согласиться. Он же продолжал оправдываться. – А я виноват, не досмотрел, по причине усталости бдительность потерял.
– Знаю, я, Михал Абрамыч вашу усталость. Напились, как всегда, и эту чушь надиктовали. Ладно, заявление он перепишет. Давайте перейдем к голосованию. – Директор взял на себя ведение собрания. – Вопросы к кандидату есть? Нет. Будем голосовать, Кто «за». Решение принято единогласно. Поздравляем Юрий Иваныч со столь значительным событием в вашей жизни. И всегда помните, коммунист должен быть кристально чистым, как росинка на молодом побеге…
Глава четвертая
Работа с учебником
Немного ошибся: восемь с половиной. До другой стены от стола около одиннадцати. Проверяю. Точно. Одиннадцать шагов, след в след. Посмотрел на часы. Прошло только две минуты. Господи, как же тянется время. Ладно, посчитаю, сколько же мы вчера выпили. Пили примерно поровну плюс – минус полстакана. А было нас около шести человек. Я» ломаюсь» обычно к концу второй бутылки. Значит, выпили мы около двенадцати бутылок. Сколько осталось времени? Еще целых тридцать пять минут. Ночевал я дома. Это скорее предположение, чем бесспорный факт. Иначе, с какой стати Маняша с утра звонила бы на работу и зло интересовалась, где я пропадал всю ночь. Тогда где же я был? Мои раздумья были прерваны вопросом:
– Юрий Иванович, на вопросы в любой последовательности можно отвечать?
Это Кочегаров с первой парты. Я не сразу понял, что он от меня хочет. Какие вопросы? Какая последовательность?