Уже во время парада в Варшаве генерал-полковник фон Рундштедт дал ясно понять главнокомандующему сухопутными войсками [генерал-полковнику Вальтеру фон Браухичу], что он воспринимает оставление его штаба для несения оккупационной службы в Польше как личную обиду. Я в том же духе высказался в беседе с генералом Гальдером. В конце концов, мне удалось убедить 1-го обер-квартир-мейстера Генерального штаба генерала [Карла Генриха] фон Штюльпнагеля в том, что наступление на Западе вряд ли можно будет вести под руководством одного штаба группы армий[80].
15 октября у нас появился полковник [Адольф] Хойзингер из Оперативного отдела [Генерального штаба] ОКХ и принес нам радостное известие о том, что и наш штаб в конце октября будет переведен на Западный фронт. Наше место должен был занять армейский штаб во главе с генерал-полковником Бласковицем. Вскоре после этого я и сам получил приказ 21 октября прибыть в Цоссен, где размещались службы ОКХ, для получения указаний о проведении наступательных операций на Западе.
18 октября я покинул Лодзь, чтобы успеть также навестить мою семью и моего тяжело раненного шурина [Корнада фон Лёша], находившегося на лечении в Бреслау[81].
Затем я приступил к выполнению новых задач.
Часть вторая
Кампания на западе
Итак, преобразило солнце Йорка В благое лето зиму наших смут.
Обрадованные тем, что отделались от неблагодарной повинности играть роль оккупационных властей в Польше, 24 октября 1939 г. мы с нашим штабом прибыли на Западный фронт, чтобы принять командование образованной там группой армий «А». Дивизии первого эшелона, входившие в состав подчиненных ей армий (12-й и 16-й), были расположены вдоль границ Южной Бельгии и Люксембурга; они эшелонировались в глубину на восток до правого берега Рейна. Штаб группы армий был расположен в Кобленце.
Мы расположились в отеле Riesen-Furstenhof, на берегу Рейна. Этот отель казался мне, когда я был еще фенрихом[82] в кадетском корпусе, расположенном недалеко от Кобленца в городке Энгерсе, верхом элегантности и кулинарного искусства. Теперь ограничения военного времени не прошли бесследно и мимо этого широко известного отеля. Наши рабочие помещения были расположены в старинном, когда-то роскошном здании вблизи казарм Deutsches Eck, служивших до войны местом расквартирования кобленцкой дивизии[83]. Красивые комнаты в стиле рококо превратились теперь в пустые мрачные кабинеты.
На маленькой площадке, окруженной старыми деревьями, вблизи дома, стоял довольно интересный обелиск. На нем красовалась высокопарная надпись, свидетельствовавшая о том, что он был сооружен французским комендантом Кобленца в 1812 г.