Они с Каллиопой прохаживались по залу, стараясь не смотреть на весьма посредственную картину с бушующим морем, которой вслух притворно восхитились. Вечер греческой музыки не был особенно привлекателен для лондонского света, но леди Рассел была фигурой популярной, в тюрбане и без него, и ей удавалось собирать вокруг себя людей философского склада. Зал быстро заполнялся, гости в ожидании музыки кружили у поставленных рядами позолоченных стульев, болтали, потягивали лимонад, а кто-то более крепкие напитки. Здесь не было жуткой толчеи, можно было не бояться, что вспотеешь, упадешь в обморок или тебе наступят на шлейф. Сего дня предполагалось говорить о музыке и истории, что было так по душе Каллиопе. Но она все никак не могла сосредоточиться на теме сегодняшнего вечера. Она была слишком взволнована.
Клио сняла очки и потерла переносицу. В отличие от Каллиопы, которая предпочитала ходить в муслиновых белых платьях, Клио была в изумрудно-зеленом, шелковом, с золотой вышивкой, а ее каштаново-рыжие волосы украшала золотистая лента.
– Как думаешь, Кэл, Вор Лилии сейчас здесь? – спросила она.
Каллиопа подобралась. Как она могла забыть? Она быстро оглядела собрание, молодых людей здесь собралось немало – высокие, маленькие, привлекательные, невзрачные. Но не было того, кого она искала.
Может, оттого ей так беспокойно? Ну уж нет! Ее нисколько не заботит времяпрепровождение Камерона де Вера. Она просто подумала, что вечер греческой музыки может его заинтересовать…
– Вряд ли, – проговорила она.
– Так ты все-таки догадываешься, кто это может быть? – спросила Клио. – Ты знаешь?
– Ничего я не знаю, – с досадой ответила Каллиопа. – Откуда мне знать? Я просто строю предположения.
– Но ты считаешь, что тут его нет?
Каллиопа кивнула.
– Тогда откуда?.. – Но Клио не успела договорить, потому что ее окликнула Талия, которая на другом конце комнаты рассматривала музыкальные инструменты – к неудовольствию музыкантов.
Клио отошла, оставив Каллиопу в одиночестве. Здесь были хорошие знакомые, с кем следовало поздороваться, но Каллиопа чувствовала, что будет не слишком приятной собеседницей, в то время как ее мысли целиком заняты де Вером и Вором Лилии. Она поставила пустой бокал на ближайший столик и двинулась в сторону от толпы к дверям, ведущим в оранжерею.
В застекленной оранжерее было тепло, пахло влажной землей и цветами. Расставленные там и тут чугунные скамейки манили присесть. Каллиопа была рада побыть в тишине и собраться с мыслями. В дальнем конце оранжереи была установлена группа античных фигур – каменная Афродита и ее полуодетые прислужницы равнодушно созерцали цветник. Их холодное совершенство заставило восхищенную Каллиопу подойти ближе.
– Если бы мне быть такой, как ты, – прошептала она надменной Афродите. – Уверенной. Неизменной. Без страхов и сомнений.
–