В корне этого почти безумного стремления к психизму кроется либо желание затмить другого человека, либо стремление к силе ради изменения нынешних обстоятельств.
Неужели вас привлекает увечный, безумный, нечистый факир Востока, восседающий на столбе или в какой-либо другой неестественной позе, со взором, устремленным в пустоту? Вас, которых карма привела в самую гущу борьбы девятнадцатого и двадцатого столетий и предоставила перспективы прогресса духовного, ментального и физического – перспективы, далеко превосходящие те, что когда-либо были даны любому народу со времен апофеоза расы, некогда жившей на ныне затонувшем континенте Атлантида! Ни дня не проходит над вашими головами, который не нес бы вам испытания и возможности, которые, если не упустить их, могут далеко продвинуть вас на пути, ведущем к просвещенности, – на том пути, которого вы жаждали, не осознавая, что уже стоите на нем или что за вами наблюдают неравнодушные взоры, гораздо более интересующиеся вашими успехами и неудачами, чем пока интересуетесь вы сами. Ваше невежество относительно природы испытаний, предъявленных вам, во многих отношениях является вашим величайшим защитником и в то же время – необходимым условием для совершенного исполнения тех обязанностей, которые, как правило, составляют такие испытания.
Многие из вас ропщут и проявляют нетерпение при виде того, что кажется им неисполнением обещаний, данных нами, в то время как вы сами не только не исполнили, но во многих случаях даже не попытались исполнить принятые на себя обязательства.
Вместо того чтобы пользоваться любой предоставляющейся возможностью и учить других философии, которая столь много значит для этого мира, вы часто стыдитесь этого или боитесь, что, поступая таким образом, будете отнесены к презираемым теософам и поставите под угрозу свое светское положение.
Даже при обретенном благодаря эзотерическим наставлениям полном знании о воздействии мысли на материю некоторые из вас непрестанно изливают в ауру тех, кто находится в центре [нашего Храма], потоки подозрений, критицизма и неверия, которые со временем неизбежно поражают кого-то из ваших товарищей, живущих там, и приводят их к самым вратам смерти или сильнейшего ментального расстройства. А затем вы невозмутимо говорите кому-либо из своих друзей: «Ну, разве не странно, что Мастера не могут предотвратить болезни или падения такого-то брата или такой-то сестры? Должно быть, не так уж они и могущественны».
Когда же вы сможете узреть незамутненным взором действие таких ментальных «снарядов», вы – так же как и мы, наблюдающие и ждущие, – будете плакать кровавыми слезами, мучаясь угрызениями совести.
Если уж вы не можете – не хотите – помочь нам отразить прилив невежества; если вы не увлечете в сравнительно безопасные воды тех из братьев ваших, кто давным-давно ожидал вашего пришествия, то можете, по крайней мере, воздержаться от того, чтобы повергать наземь тех, кто пытается исполнить свой долг.
С