Удивительно, что, хотя целью его визита было обсуждение деталей плана с целью обмануть Линду, Кэррол и Мэтти, сам факт его присутствия в доме возбуждал Еву сильнее, чем она ожидала.
Ее дом – ее крепость, единственное место, где она могла скрыться от мира и оставаться самой собой. Переступив порог дома, вместе с контактными линзами и безупречным макияжем она снимала маску уверенной деловой женщины. Сбросив дизайнерский костюм, она с удовольствием влезала в потрепанные джинсы и линялую футболку.
Ева потратила годы, чтобы за имиджем успешной деловой персоны научиться прятать неуверенную в себе девочку, которой была когда-то. Однако дома она охотно возвращалась к себе прежней.
Взяв со стола бокал вина, она кивнула в сторону сада:
– Не хочешь ли выйти на воздух, если ты наелся?
– После всех съеденных деликатесов, – Брайс похлопал рукой по животу, – я вряд ли смогу двигаться. Давай просто посидим.
Ева знала, что в целях собственного спокойствия должна встать и выйти в сад, но не могла пошевелиться. Жест Брайса заставил ее непроизвольно перевести взгляд на плоский живот, широкую грудь и плечи с рельефными мышцами, обтянутыми тонкой черной рубашкой. Внезапно ее охватило чувство голода, не имевшее отношения к кулинарным шедеврам, но явно спровоцированное близостью безупречного мужского тела.
– Ты очень изменилась.
Мягкие интонации его голоса заставили Еву поднять глаза и посмотреть ему в лицо. В его взгляде она прочитала вспышку желания, не уступающего ее собственному.
– Теперь вряд ли меня назовут «чокнутой», не правда ли?
Она заметила, как Брайс вздрогнул, прежде чем успел спрятать замешательство за легкой ухмылкой.
– Дети бывают жестоки.
Ева знала это не понаслышке. В школе ее нелепая одежда, очки с толстыми стеклами и высокий уровень интеллекта вызывали насмешки одноклассников. Природная застенчивость не позволяла ей соперничать с самоуверенными, дерзкими ровесницами, и Ева почти смирилась с репутацией скучной зубрилы. Только изредка, когда Тони приводил к ним в дом Брайса, ей хотелось стать другой, более привлекательной. Он шутил с ней, оказывал знаки внимания, и постепенно, из чувства благодарности, она влюбилась в него.
Ева взяла бокал с вином и двинулась к двери.
– Я и была «чокнутой».
Брайс направился за ней. Ева спиной почувствовала его взгляд, отчего жар пронзил ее тело.
– Я никогда не называл тебя так.
– Знаю, но не могу понять почему. – Она толкнула дверь в сад, пропуская его вперед, но Брайс остановился на пороге и взял ее за локоть.
– Ты не хочешь говорить об этом, но нам надо все выяснить раз и навсегда, – тихо и настойчиво сказал он.
Она чувствовала на руке