Взять в расчёт что все свидания, если их можно так назвать, не заканчивались ничем хорошим, то это первое, настоящее, которое и свиданием то назвать было сложно. Всего лишь встреча старых знакомых. Один, из которых сгорал от любви и вот-вот готов был превратиться в пепел.
– Посмотри на меня, Рейн, – мягко попросил Адам.
Он накрыл своей рукой мою дрожащую ладонь и медленно, большим пальцем, начал чертить круги на коже, заставляя дрожать ещё сильнее. Резко выхватив руку из его горячей ладони, я прищурилась, не понимая, что за игру затеял Адам?
Не намерена терпеть эти откровенные издевательства. Его непонятные намеки, прикосновения. Тот взгляд, который я расценивала как очень нежный, будто он действительно скучал по мне. Хотел увидеть до безумия и не мог насытиться. Постоянно смотрел загадочным, непонятным взглядом, в котором проскальзывала грусть, даже печаль. Но, Боже, я уже не та маленькая девчонка. И должна постоять за себя. Я не хотела, чтобы Адам причинил мне ещё большую боль. Не хотела вновь страдать.
Вообще мечтала покончить со всем этим раз и навсегда. Пусть лучше наши пути разойдутся, и я буду хранить свою любовь в сердце, но вдали от него. Так гораздо проще и спокойнее. Так я смогу хотя бы оторваться от него, а не тонуть, постоянно желая невозможного.
– Зачем мы здесь? Зачем весь этот спектакль? Чего ты добиваешься?
Адам был удивлён моими резкими вопросами. А чего он ждал, что я растаю, словно мороженое в его руках, как только прикоснется ко мне? Для него я никто, всего лишь подруга, не заслуживающая ничего большего кроме как дружеских чувств. Я бесконечно устала от этого, была сыта по горло его безразличием. А теперь вот эта непонятная игра.
– О чём ты говоришь, морковка?
– Перестань меня так называть, – строго отчеканила, пытаясь не завизжать от гнева. – К чему весь этот фарс? Ты флиртуешь со мной! Прикосновения, взгляды, в чём дело? Я не замечала этого, когда мы общались. Что поменялось сейчас? Насколько я помню, ты сказал, я для тебя всего лишь друг.
«Пожалуйста, скажи, что не нужна тебе. Что ты меня отпускаешь, пожалуйста, умоляю.
Только скажи и я уйду, потому что буду знать, здесь меня больше ничего не ждёт. С тобой меня ничего не связывает, и никогда не будет. Останутся только воспоминания и чувства, которые я пронесу сквозь года. Которые буду помнить всегда, потому что свою первую и единственную любовь, забыть просто невозможно.
Я это знала наверняка, потому что искренне пыталась избавиться от тебя. Но мне не удалось вырезать из своей памяти мысли о тебе, стереть твой образ, твои глаза в которых я всегда тонула, позволяя себе эти маленькие вольности и вот посмотри, чем это обернулось.
Давай скажи это, прошу, умоляю, скажи».
Да, конечно, я не настолько смелая, чтобы произнести те слова вслух. Не настолько смелая, чтобы отказаться.
– Ты нужна мне, морковка, – его слова прозвучали как гром грубо безапелляционно и так чертовски лично.
Я даже могла представить