Если вообще не нужно забывать правила:
Dum spiro spero,
то в особенности уместно вспомнить его сегодня, в Татьянин день, с которым, что бы там ни было, связано столько отрадных воспоминаний и радостных чаяний.
Г.Д.
Москва,
12 января 1892 г.
Предисловие ко 2-му изданию
Переживаемые крестьянами тяжелые времена голода далеко не просветили политического разумения наших близоруких почитателей дореформенного, крепостного строя жизни. Их органы печати тянут все одну и ту же старую песню и чуть ли не подняли даже ее тон.
Один из журналов («Русс. Вест.»), не смущаясь своим названием, под которым в 50-х гг. проводились идеи гуманности, равноправности и европейского просвещения, выбивается из сил, чтобы доказать необходимость окончательно заделать, забить пробитое Петром Великим «окно», в котором усматривается главная причина переживаемого Россиею тяжелого экономического кризиса. Другой представитель («Гражд.») реакционной печати свое откровенное крепостничество и ретроградство выставляет с таким самодовольным бесстыдством, что невольно вспомнишь упрек, обращенный поэтом Жемчужниковым к нашей «правдолюбивой» реакционной печати:
…можно маску снять-зачем снимать рубашку?
Пусть лицемерья нет, зачем же нет стыда?!..
Когда в конце 50-х гг. до отмены крепостного права находились Коробочки, проводившие теорию о том, что одни люди рождаются с нежным сложением и тонкими чувствами, а другие с грубым физическим сложением и предназначенными быть рабами первых[12], то такая дико-наивная теория вызывала улыбку. Но что сказать о бесчинствующих современных публицистах, которые через 30 с лишком лет после падения крепостного права мечтают о возможности восстановления крепостного строя, или, как нынче называют, обязательного труда крестьян для себя и для деревни?
И такое-то цинично-архаическое приглашение произвести новый опыт прикрепления, – как над anima vili, – над народом, тридцать с лишком лет живущим плодами своего тяжкого, неблагодарного, но все же «свободного» труда, именуется последним словом самобытного, трезвого консерватизма sans phrases.
От такой проповеди консерватизма, или, точнее, неудержимо пятящегося назад ретроградства, наверное, отшатнулись бы с отвращением все консерваторы даже крепостных времен, имевшие хоть какое-нибудь политическое разумение. Вот что, например, писал о движениях назад и вперед В. А. Жуковский, которого трудно заподозрить в каких-нибудь радикальных увлечениях: «Движенье – святое дело, – поучал Жуковский в письмах своих юного великого князя Константина Николаевича, – все в Божьем мире развивается, идет вперед и не может и не должно стать; неподвижность есть смерть неприметная, но все же смерть, производящая только гниль»