И знаете – наверняка обошлись бы. Осетрину возили бы из Астрахани – у нас там позиции есть. По всей видимости, можно было бы договориться брать подороже барашков без характерного привкуса и «мраморное» мясо в той же Калмыкии, у тех же чеченов, постепенно прибирающих к рукам степной край. Какая нам, в принципе, разница, Босха Бадминович за этими барашками ходил или Ахмед Абдуллаевич?
– Нет, не обойдемся! – сурово и мужественно вякнул я, идя на поводу у эмоций и не желая глубоко вникать в ситуацию. – Этого вашего зарвавшегося шахматиста пора привести в чувство.
– Ну ни фуя себе! – Бо искренне удивился – и эта искренность показалась мне какой-то совсем не характерной для моего бесстрашного боевого брата. – И кто же этим займется?!
– Не волнуйся, найдутся такие силы, – заверил я, загадочно глядя в окно – голос мой был тверд, как у Левитана, объявляющего о несвоевременном переходе баварских пацанов через Буг. – Придется все-таки товарищу хану поступиться своими принципами. И забрать у своих нукеров тот самый пресловутый кусок.
– Погоди, погоди, – не на шутку озаботился Бо. – Ну-ка, скажи мне, куда ты собираешься обращаться? Ты хоть представляешь, какой это уровень?
– Это мои проблемы. – По понятным причинам я не счел нужным сообщать Бо о существовании такого милого заведения, как Профсоюз. – Но можешь быть уверен: этого парня сурово поправят. Это я тебе обещаю. А ты пока отдыхай – я вскоре тебя проинформирую о положении дел…
Да, дорогие мои, – вы, видимо, уже и сами поняли, что я дурака свалял. От сытой житухи и достаточно длительного пребывания в статусе «большого человека» мозги ожирели. Утратил осторожность, растерял осмотрительность, пренебрег вбитым в башку правилом: сначала добудь всю возможную информацию по объекту приложения усилий, досконально «выведи» его, «разработай», а уже потом, тщательно все взвесив и просчитав, принимай окончательное решение. Да что там говорить попусту: скурвился ваш покорный слуга, нет другого определения!
«Совсем от рук офуел, урод волосатый» – вот так констатирует Бо в аналогичных случаях (у него на теле практически ничего не растет – национальная особенность, а у меня, напротив, лохматенькая такая грудинка и мохнатый пресс. Завидует, лишенец!).
– Что такое – Калмыкия? Кто такой – хан? – более чем легкомысленно рассуждал я, руководствуясь скупыми рассказами Бо да собственными поверхностными знаниями в данном вопросе. – Один район большого города, не более того – как уже говорилось выше. А хан – в лучшем случае – предводитель районной ОПГ[24]. Щас звякну профсоюзным товарищам, они ужо поправят зарвавшегося младого повесу. Пусть впредь с оглядкой озорничает…
– Ну и куда тебя понесло, красивый ты наш? – неожиданно высказал озабоченность Профсоюз. – Он тебя «заказал»? Украл твоего родственника? Отнял бизнес?
– Да нет, все не так страшно, – успокоил я свою «крышу»