– Готов, – отрезал я твердо. – Я готов на все, чтобы доказать, что мы были ариями!
Он посмотрел на меня по-дружески, но все-таки так, что я готов прибить за такие милые взгляды.
– А ты знаешь, – произнес он задумчиво, – из тех, кто вспомнил себя в прошлой жизни, семь тысяч были Александрами Великими, восемь тысяч пятьсот – Наполеонами, пять тысяч двести – Аттилами, шесть тысяч сто двадцать – Вильгельмом Завоевателем, масса народу была королями Англии, Франции, Нидерландов… но ни нашлось ни одного, кто был бы конюхом!
Я сердито оскалил зубы.
– Старо…
– А ты возрази, – сказал он. – Интересный такой феномен!
Я сказал яростно:
– Все равно, мы – славяне, самая древняя и мудрая раса! И нас все боялись.
Он кивнул, глаза смеются, гад, как же ненавижу эту снисходительную усмешку.
– Знакомо, – сказал он тем же сволочно-интеллигентским голосом, – весьма даже.
– Откуда знакомо?
– Сам как-то переболел, – сказал он, – но так, вроде ветрянки. Даже меньше, как бы с соплями походил малость. Кстати, именно в сопливый период. У тебя какой уровень ай-кью?
Я спросил с подозрением:
– А че это?
Он отмахнулся:
– Не бери в голову. Ты и сейчас качаешься?
– А как же, – отрезал я, – не ходить же таким червяком, как ты. У мужчины должны быть мускулы! Иначе уважать не будут.
Он кивнул:
– Да-да, конечно. Ты и в школе у нас был самым здоровым. Не только в классе.
– Ну, – согласился я с гордостью, – и сейчас у меня дома штанга и гантели на самом видном месте! Форму надо поддерживать. Я в этом сезоне двести выжму лежа, понял?
Он оглядел меня внимательно.
– Здоровое сердце, здоровая психика, вообще образцовый… гм… почти сапиенс. Пожалуй, ты прав, тебе можно попробовать. А то все на дрозофилах да на крысах… Риска нет, мы в лаборатории все опробовали.
Сердце мое начало стучать чаще, но отступать поздно.
– Давай!.. – сказал я. – Говоришь, как в космос слетать?
– Безопаснее, – уверил он и пояснил ехидно: – Чуть услышу от тебя запашок, сразу и верну.
– Я готов, – сказал я решительно.
Он прикрепил к телу крохотные липучки, меньше ногтя пальца, я ждал, что опутает проводами, но он пояснил, что это прошлый век, сейчас все беспроводное.
– Тогда зачем? – спросил я с подозрением. – Будешь подзыривать?
– Этого не умеем, – ответил он с сожалением, – но работаем. Не боись, это слежу за твоим здоровьем. Как только артериальное повысится или щелочность крови скакнет, тут же прерву.
– Ну ладно, – проворчал я, – только ты не того, слышишь? Не дрейфь. У меня после бутылки водки давление знаешь как прыгает? Как леди Гага по сцене. И ничо. А на похмелье в мою кровь можно макать стрелы вместо кураре, куда там твоей щелочности…
Он кивнул, начал переключать там на своем пульте, а у меня в глазах потемнело, потом понял, что так оно и есть, вокруг чернота,