– Грязная шлюха, со всеми перебывала, теперь с чужаком снюхалась! – громыхал он пропитым голосом. – Упрятала невинного человека в тюрьму, больного ребенка, внука моего, скоро в землю зароешь, чтобы никто не мешал тебе гулять вовсю? – Фырча от ярости, он оперся на левый костыль и, высвободив правый, хотел ударить им Сару, но удар пришелся в косяк двери и он, не удержавшись на ногах после широкого замаха, рухнул на пол и ударился о приступок, при этом занавеска сорвалась и упала на него.
– Это я уличная девка? – гневно вскричала Сара. – Чего тебе от меня надо, скотина? Всю жизнь мне испоганил, мерзавец, и все тебе мало? – Она подбежала к упавшему отцу и стала неистово бить его ногами, выкрикивая что-то срывающимся голосом и свирепея все больше. – Я же тебе говорила, чтобы ты сюда не приходил!.. Не смей больше показываться мне на глаза!.. Ты для меня не существуешь! Ты для меня мертвец!..
Армен подбежал и встал между дочерью и упавшим отцом, пытаясь урезонить Сару, но она с неожиданной силой оттолкнула его в сторону. При этом его поразило сходство двух этих лиц, искаженных дикой злобой. Сара между тем не успокаивалась: она хотела во что бы то ни стало оттеснить Армена, чтобы ударить отца побольнее. Казалось, присутствие Армена придавало ей уверенности, и она, забыв обо всем, упивалась чувством мстительного гнева. Армен, ища точку опоры, на миг замешкался и глянул вниз, чтобы не наступить на лежащего инвалида. Этим немедленно воспользовалась Сара и снова набросилась на отца.
– Я тебя прикончу, как собаку, подлец! – Ей удалось еще раз ударить его босой ногой. – Не ты ли заставил меня выйти за того развратника! Отвечай, не ты ли сжил со свету мою бедную мать, не ты ли распорядился убить собственного сына, чтобы ему ничего не досталось из того, что ты наворовал и награбил? Забыл, как ты позорил его на каждом шагу и еще требовал, чтобы он клялся твоим гнусным именем? Так ему и на том свете от тебя покоя нет, мерзавец? Думаешь, не знаю, что ты ходишь на кладбище и плюешь на его могилу? И еще ты смеешь обзывать меня шлюхой!.. – Голос у нее сорвался, и она разрыдалась…
– Успокойся, Сара! – Армен попытался увести ее в комнату.
Он ничего не понял из этого потока слов, ему приоткрылась совершенно неизвестная и темная история, и Сара была частью этой истории… Армен хотел приласкать ее, но она выскользнула из его рук и, издав горестный вопль, кинулась к отцу, упала на колени, обхватила руками его грязную седую голову и стала горячо целовать…
Армен застыл как громом пораженный.
– Родной мой, – всхлипывая, говорила Сара, – родненький… – Больше она ничего не могла выговорить и только без конца гладила и целовала отца…
Армен не знал, что ему делать. Некоторое время он ошеломленно смотрел, как отец и дочь, обливаясь слезами, целуют и обнимают друг друга,