Олег удивился. Ни знака, ни шлагбаума на этом месте никогда не было.
– А что здесь такое? – высунувшись из окна, спросил он сержанта.
– Дорожные работы!
Однако ни строительной техники, ни мужиков в оранжевых куртках поблизости почему-то не наблюдалось.
– Где работы-то? – не понял Олег.
– Там… – неопределенно махнул рукой гибэдэдэшник, – за домом! – И уже строже произнес: – Короче, сказано тебе – уезжай! Вон видишь, все разворачиваются!
Олег посмотрел назад. Недовольные автовладельцы, матерясь, выруливали в обратную сторону.
– Слушай, – обратился Олег к сержанту. – А может, пропустишь? Я там как-нибудь по краешку… У меня вот… смотри… – И он достал из кармана муровское удостоверение.
– А-а… – протянул гибэдэдэшник. – Ну так бы сразу и сказал… – Он повернулся и крикнул в сторону шлагбаума: – Чуханов! Слышь, Чуханов!
Из травы, которой заросла обочина, поднялся белобрысый рядовой:
– Чего?
– Открой ему! – приказал сержант. – Это свой. – И, улыбнувшись Олегу, произнес: – Езжай, товарищ старший лейтенант, там дорога чистая!
– Как – чистая? – не понял Олег.
– Да так, – сказал сержант. – Третий день торчим тут как дураки, а рабочие все не едут… Деньги им, что ли, не перечислили или еще чего, даже и не знаю… А у нас приказ: все перегородить и никого не пускать. Вот и не пускаем! – На этих словах сержант смачно сплюнул и добавил: – Бардак, короче говоря, в стране!
– Да-а… – покачал головой Олег. – Ну бывайте, ребята!
Белобрысый поднял шлагбаум, и Олег снова помчался в Лужники.
Барону было хорошо. Порошок, всосавшись в кровь, вернул его к жизни и с каждой секундой делал все более и более энергичным.
«Но зачем приходил Андреич? Неужели правда просто так? – Барон почесал затылок. – А какая, в сущности, разница? Главное – он принес избавление от ломки. Остальное не суть важно».
Через некоторое время Барон ощутил в себе уже какие-то сверхчеловеческие силы. Он посмотрел на без толку мотающегося по полю армейского нападающего, и тот моментально получил мяч, вырвался к воротам, обманул защитника и забил второй гол.
Барон посчитал это личной заслугой. Теперь, когда он снова всемогущ, ему под силу даже выиграть матч для любимой команды!
– ЦСКА – позорные твари! – завопили сидящие впереди спартаковские фаны. – «Спартак» непобедим!
Барон понял, что достичь полного счастья ему мешают только эти недоноски.
– Эй, вы! – крикнул он.
Первым обернулся рябой толстяк:
– Че надо?
– Пошли вон отсюда!
– Че? – вытянулись лица у фанов.
– Вон, я сказал!
Рябой толстяк, еле сдержавший себя раньше, на этот раз не стерпел. Он перелез через ряды и вразвалку подошел к Барону:
– Ну, козел, ща я тебе…
Закончить он не успел. Мощным ударом ноги Барон отправил его обратно за три ряда, и, свалив пару пытавшихся