Ночь, которая обещала быть томной, за минуту превратилась в бойню, в дичайший кошмар…
Конгрессмен Русецки даже не успела испугаться, да что там испугаться – она не поняла, что происходит. Впереди что-то хлопнуло, она не видела вспышки, потому что граната разорвалась в салоне головной машины. Их охранник заорал водителю, чтобы ехать левее, но водитель резко вывернул вправо, нажал на газ – и они влетели куда-то, а потом машина ударилась обо что-то так сильно, что ее бросило на спинку переднего сиденья, едва не вышибив дух. Что-то заорал на незнакомом языке генерал, их разделял широкий, полуметровый тоннель, и он ничем не мог ей помочь. Она не успела прийти в себя после удара, перед глазами плавали какие-то круги, как вдруг что-то зашипело, и все – рот, нос, глаза, лицо – обожгла волна нестерпимой боли…
В этот же момент Марк Уильямс совершил то, чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах. Оказавшись в критической ситуации, этот «боец невидимого фронта», так легко рассуждавший о ночных рейдах по Кабулу, совершенно потерял голову. А когда невидимая кувалда ударила по моторному отсеку так, что содрогнулась машина, когда от удара вздыбился капот, полностью закрывший обзор, он в панике рванул ручку двери и вывалился из машины. Этого делать было ни в коем случае нельзя, машина была бронированной, и хотя бы пулям ПК она вполне могла противостоять, а талибам тоже было нельзя бездумно стрелять по машине, потому что в ней были заложники, которых они хотели взять живыми. На этот случай были приготовлены небольшие заряды пластида, чтобы вскрыть двери, благо в американских машинах, в отличие от тех же русских, почти всегда отсутствуют бойницы, чтобы отстреливаться. Но Марк Уильямс облегчил им задачу, открыв третью машину. В нее тут же сумели забросить гранату со слезоточивым газом, а сам агент ЦРУ не успел пробежать и десяти шагов, как ему по голове как камнем хватило и он, потеряв сознание, грохнулся на дорогу.
Генерал, у которого был пистолет, даже не попытался выстрелить в лезущих в машину террористов. Зато попытался Кролик-один – он почти ничего не видел, газ сжег ему глаза, но рука по памяти нашла пистолет, он выстрелил наугад и, возможно, даже в кого-то попал. Ответный выстрел отправил его в края доброй охоты…
Отход у боевиков был хорошо отработан. Заложников было много, намного больше, чем они рассчитывали взять, но заложников много не бывает, за каждого можно что-то получить, тем более – за таких заложников. Их проволокли через виллу и выволокли на соседний участок – там дувал был, а дома не было, дом в свое время разрушили сами талибы неизвестно почему. Зато там лежали стройматериалы, штабеля кирпичей,