Во Франции Тьер ассоциировался преимущественно с последним этапом его жизни – с первыми годами Третьей республики. Что касается первой половины XIX века, то французские школьники и общественность рассматривали его как министра-авантюриста при Луи-Филиппе, «головотяпа и болвана», отправленного в отставку в 1840 году и проигравшего своему главному противнику Ф. Гизо. Настоящим крупным политическим деятелем Тьер стал в оппозиции к режиму Наполеона III и после того, как восстановил Францию, побежденную Пруссией. Именно из-за его прихода к власти в 1871 году во французских учебниках дается его краткая биография. «Он сыграл важную роль в революции 1830 года, был инициатором протеста журналистов против ордонансов и кандидатуры Луи-Филиппа. Он был несколько раз министром и председателем совета министров с 1830 по 1848 год. При Второй империи он был одним из руководителей оппозиции, который указывал на опасности имперской политики. Но главные страницы его жизни расположены после 1870 года. Он был “освободителем территории”, первым реорганизатором армии и вместе с Л. Гамбетта настоящим основателем республиканского правительства»[113].
В самых разных изданиях того времени Тьер рассматривался как прозорливый государственный деятель, великий патриот, восстановивший страну. Его почитатели были убеждены, что он заслуживал уважения. До 1914 года Тьера не связывали напрямую ни с причинами появления Парижской коммуны, ни с ее кровавым подавлением. До Первой мировой войны во всем обвинялись только коммунары и монархистское законодательное собрание, заполненное аристократами[114].
В 1930 году впервые Тьер выходит на первый план в определении ответственных за Парижскую коммуну. Жюль Исаак – автор французского учебника впервые четко возлагает вину на Тьера, потому что он не предотвратил бойню, уехал из Парижа. «Тьер не пытался сопротивляться <…> он покинул Париж <…> оставив все восставшим и даже покинув форты». Исаак считал, что в этом деле Тьер и его правительство неосторожно действовали под напором крупных финансистов. Тьера призывали сначала покончить с коммунарами, а затем поскорее расплатиться с прусскими долгами. Исаак ссылался на публикацию парламентского расследования по восстанию 18 марта. Тем не менее тон Исаака был сдержанным и очень осторожным. В глазах Жюля Исаака услуги, оказанные Тьером стране, в значительной степени одерживали верх над ошибками и оплошностями, совершенными в марте 1871 года в Париже.
Следует также отметить, что до 1945 года все светские авторы признавали искренность перехода бывшего министра-орлеаниста к защите республиканизма и его решающий вклад в утверждение республиканского строя. Некоторые авторы выражали признательность Тьеру за то, что он вместе с Гамбетта выступал как блестящий защитник наследия Великой французской революции и был против реакционности правых, заседавших в парламенте, и потому принял сторону Республики.
В