– Она есть Тьма.
– Каждый день ты видишь кругом плоды ее труда.
Ну конечно.
– Это неправда, коротышка. Другое дело, если твоя богиня однажды обретет свободу. Вот тогда мы и впрямь их увидим. – Внезапно тема стала мне крайне неприятна. Втянувшись в нее, я как будто признала факт существования другого бога, не моего, что, как утверждает моя религия, невозможно. – Нет бога, кроме Бога.
Нарайян ухмыльнулся.
Могаба в свое время сделал для меня одно-единственное доброе дело. Предоставив самой себе, он дал мне возможность заняться суровой, тяжелой умственной гимнастикой, которая помогла мне переосмыслить роль Кины. Оказавшись оборотнем, он избавил меня от необходимости ломать голову над парадоксом: как может Кина, это чудовище, быть низвергнутым в бездну ангелом? А ведь не исключено, что это правда. Многие элементы мифа о Кине можно втиснуть в догматы единственной истинной религии, лишь самую малость очернив это существо. Мне ли этого не знать? Я ведь в детстве с блеском прошла курс религиозной схоластики, учителя мною гордились.
Сам Могаба со своим штабом двигался в четверти длины колонны от ее конца. И вот же диво – он ехал верхом. Прежде главнокомандующий никогда не садился на коня.
Еще пуще, однако, меня удивил его скакун. Это был черный жеребец колдовской породы, из тех, которых Отряд привел с севера. Вот уж не чаяла увидеть такого живым. После Кьяулунских войн они как в воду канули. А этот не только цел и невредим, но и выглядит прекрасно. Идет с таким видом, будто поход нагоняет на него скуку, и это в его-то возрасте.
– Не стой разинув рот, – одернул меня Рекоход. – У людей просыпается любопытство, если они вызывают любопытство у других.
– Думаю, ничего страшного не случится, если мы немного поглазеем. Могаба наверняка считает, что заслуживает этого.
Могаба от макушки до пят был главнокомандующим и могучим воином. Высокий, отменно сложенный, с богатырской мускулатурой, прекрасно одетый, на холеном коне. Но проседь в волосах выдавала его возраст, и этот человек выглядел гораздо старше, чем при нашей первой встрече, случившейся сразу после того, как Отряд отбил Джайкур у Грозотени. Тогда Могаба предпочитал брить голову. Похоже, сейчас он пребывал в хорошем настроении, что было совершенно не свойственно ему в прошлые времена. Потому что Капитан, точно шмель, шустрил вокруг и сводил на нет все его усилия.
Когда главнокомандующий поравнялся с нами, его конь испуганно фыркнул и тряхнул головой, а затем чуть отпрянул, будто наткнувшись на змею. Могаба выругался, хотя он нисколько не рисковал свалиться.
Небеса разразились смехом. А миг спустя с них спикировала белая ворона и ловко уселась на верхний торец шеста, который нес личный знаменосец главнокомандующего.
Не прекращая ругаться, Могаба упустил из виду, что конь повернул голову в мою сторону.
Да еще и подмигнул, чертова скотина!
Наверное, это тот самый, на котором я много лет назад проскакала не одну