НЕРЕЙ именуется также «морским старцем» (местом его обитания считалось Средиземное море). Гесиод описывает его как «ненавистника лжи, правдолюбца», который «душою всегда откровенен, беззлобен, о правде не забывает, но сведущ в благих, справедливых советах»[58]. Жена Нерея – океанида Дорида. У них родилось пятьдесят прелестных дочерей – морских нимф. В честь отца они назывались НЕРЕИДАМИ. Одна из них, ФЕТИДА, была матерью Ахилла. Еще одну, АМФИТРИТУ, взял в жены Посейдон.
ТРИТОН – морской вестник, трубивший в рог, сделанный из огромной раковины; сын Посейдона и Амфитриты.
ПРОТЕЙ иногда называется сыном Посейдона, иногда его подручным; обладает способностью предсказывать будущее и менять свой облик, как ему вздумается.
НАЯДЫ – еще одна разновидность водных нимф; обитали в ручьях, родниках и источниках.
ЛЕВКОТЕЯ и ее сын ПАЛЕМОН – бывшие смертные, Ино и Меликерт, ставшие морскими божествами. Точно такое же превращение претерпел ГЛАВК, но значимой роли в мифологических сюжетах никто из троих не играл.
Подземное царство
Царством мертвых правил один из двенадцати верховных олимпийских богов – Аид (у греков он также носил имя Плутон) со своей супругой Персефоной. Часто Аидом называли и саму преисподнюю. Как утверждается в «Илиаде», эта мрачная обитель скрыта в лоне земли. В «Одиссее» говорится, что врата в нее нужно искать на краю света, переплыв Океан. У более поздних поэтов различные входы в загробный мир располагаются в пещерах или возле глубоких озер.
Иногда в подземном царстве выделяли две области – Тартар и Эреб. В Тартаре, самой глубокой из Аидовых бездн, томились в заточении низвергнутые титаны, сыновья Матери-Земли, а через Эреб проходили души только что почивших. Однако зачастую эти области не различались, и любое из названий, особенно Тартар, могло обозначать всю преисподнюю целиком.
У Гомера подземный мир выглядит весьма расплывчато и неопределенно – это призрачное место, населенное бесплотными тенями. В нем все эфемерно. Существование там, если его можно так назвать, напоминает жуткий сон. Более поздние авторы все отчетливее изображают царство усопших как предел, где злодеи подвергаются наказанию, а праведники вознаграждаются. Римский поэт Вергилий развивает этот образ, добавляя такие подробности, какие не встречаются ни у кого из греческих стихотворцев. Он в красках описывает страшные муки одних и радость других. Кроме того, только Вергилий знакомит читателя с географией подземного царства. Путь в глубины преисподней ведет к месту слияния горестного Ахерона и реки плача Кокитос (римский Коцит). Старец Харон перевозит души умерших на другой берег, к адамантовым вратам Тартара (Вергилий предпочитает именно это название). Харон берет в ладью лишь тех, кому в рот, согласно обычаю, вложили монету для платы за переправу и кто был погребен по всем правилам.
На страже у входных врат сидит ЦЕРБЕР (Кербер) – трехглавый пес с драконьим хвостом. Он всех впускает