Началось все с чащобы. Зеленая мерзость спутанных ветвей, ям и вездесущей паутины с самого начала затрудняли нам восхождение. Люди Ловчей и сама она сопровождали нас, имея намерение доставить нас на место, до которого они чуть ранее сумели добраться. Всюду царила тишина, поскольку вокруг не слыхать было птичьих трелей и щебетанья. Их место заполонили насекомые.
Сам я, как известно моему Читателю, за время долгих вояжей сделался тверд к лесным неудобствам, однако в скромности своей признаюсь, что в тот день и я вздрагивал под напустившимися на нас тучами комаров-чудовищ. Казалось мне, что кто-то следит за нами, однако с людьми Ловчей подозрениями я не делился.
Наконец мы встали на поляне, высоко, а прямо под и пред нами раскидывалась панорама долины, селение и озеро, что не знали об угрозе, которая начиналась сразу же за межой. Тут-то Ловчая и указала нам тропку, что одна вела к крепости. Та рыскала влево-вправо диким серпантином над отвесным обрывом, где до земли было футов двести. И у самых мужественных из нас от такой-то высоты начинало кружиться в голове.
– Ступайте, – сказала нам на прощанье Великая Ловчая, глядя слезящимися глазками. – Найдите проход. Мелодией либо ведьмачьими рефлексами – мне все едино. Найдите этого сукиного сына Птичника и выньте яйцо рарога у него из задницы.
Мы послушались, поскольку имела сия особа с дюжину головорезов, причем всех – таких же мерзких и неприятных, как и она сама. Уже сам на сам с Геральтом, идя над бездной, я спросил его об эликсирах и причинах, по которым он не стал их заранее принимать. Тот ответил, что «если в общем, то там будут только птицы». Несмотря на мои уговоры, остался он по-ослиному упрямым. И ошибся, поскольку это, конечно, оказались птицы, но не «только», а «аж».
И скоро поняли мы, отчего вооруженная банда оной Ловчей не одолела склон и испугалась птиц. Атаковали они нас внезапно, когда мы шли каменным перевалом над пропастью. Прилетели ниоткуда, словно осы, что едва вылупились из земных гнезд. Целый рой перьев и клювов. Прежде чем эта туча накинулась на нас, ведьмак приказал мне отступить как можно быстрее, а сам попытался совладать с птицами при помощи меча и Знаков. Я нарушил его помыслы и, отбросив прочь страх, сделал то, о чем говорили легенды: овладел ошалевшими птицами при помощи песни.
Так оно и было, верный мой Читатель.
С помощью моей силы мы и избежали поклевывания да когтераздирания. Правду гласило древнее сказание! Признаю, что, несмотря на глубокий ужас, который не отпускал меня в то утро, я, без ложной скромности скажу, оказался на высоте. Да! Я собственноручно отогнал тучи птиц! Первые ноты на лютне нетрясущимися пальцами (поскольку были это пальцы творца) и первые строки баллады о жар-птице – этого хватило с избытком, чтобы разогнать опасность. И не верьте Арно де Миттхоффу, если он утверждает обратное, сей – бесталанный завистник и виршеплет, а не певец и бард, как я!
Птицы словно бы немедленно отрезвели.