Некоторые, впрочем, утверждают, что инструктор по вождению – это не всегда хамский небритый тип с вечным ароматом перегара и с постоянно брезгливой миной. Кое-кто из этих оптимистов рассказывает, что когда-то, лет пять назад, работал в одном офисе с парнем, жена которого училась в автошколе, где преподавал прямо-таки замечательный инструктор. Он внятно и доступно демонстрировал устройство автомобиля, спокойно отвечал на тысячу и один бестолковый вопрос новичков, твердой рукой вел своих учеников через кошмар уличного движения – и в результате каждый из них без проблем сдавал экзамены и становился замечательным водителем. Правда, сама жена приятеля нашего собеседника этого инструктора в глаза не видела, и лично не сталкивалась с теми, кому посчастливилось брать у него уроки вождения. Но легенды о нем передаются из уст в уста, подобно преданиям о грядущем воскресении волшебника Мерлина.
Увы, с волшебниками в автошколах небогато. Похоже, на злосчастной профессии инструктора по вождению лежит заклятие всех девяти книг Черной Магии. Каждый, рискнувший ступить на эту стезю, тут же, как по волшебству, из вежливого и приличного человека, подающего девушкам руку при выходе из автобуса, превращается в чудовищный гибрид гоблина с соловьем-разбойником, испускающий дикие крики и умеющий объясняться исключительно площадными ругательствами. Проверить действенность этого проклятия несложно. Попросите своего мужа пару дней покататься с вами по улицам и поучить водительскому мастерству. В первую же вашу совместную поездку нежный и любящий мужчина, только что приносивший вам кофе в постель и называющий вас исключительно «кисой» и «любимой», превратится в истошно вопящего идиота, выхватывающего руль у вас из рук, а фраза «Куда ты лезешь, дура?!!» будет наиболее мягкой из его лексического набора.
Обижаться на него за это, по меньшей мере, глупо. По мнению некоторых женщин-физиологов, в момент, когда женщина садится за руль, в организме мужчины тут же начинает выделяться специальный гормон – зарулин-психотин-разорин, под воздействием которого превращение джентльмена в орущий сгусток нервов неизбежно. Здесь бессильно и медикаментозное лечение, и мягкое убеждение, и даже обращение к хваленой мужской логике с уверениями в том, что если он и в следующий раз голосом человека, узревшего на обочине картину страшного