– Эй, Джек! – окликнул его один из мужчин. – Почему ты передумал? Боишься намокнуть?
Джек развернулся и метнул нож в сторону говорившего. Тот вонзился в высокую спинку деревянного, грубо сколоченного стула.
– Ты промахнулся, – опешил Жильбер.
Кто-то захохотал. Джек повёл бровью, промолчав.
– Если бы Джек промахнулся, этот нож торчал бы у тебя в горле! Хотя этого ты и заслуживаешь, – ответили Жильберу.
– Ну, извини Джек! Передумал, так передумал.
– Да, передумал! – рявкнул Джек. – Собирайтесь все! Или боитесь раскиснуть под дождём?
Зал взорвался дружным одобрительным возгласом. И разбойничья шайка покинула своё логово. Они ехали по лесу, придерживаясь проезжей дороги. И кое-кто уже начинал чертыхаться, поминая холодный моросивший дождь всеми известными ругательствами.
– Ну что, доволен, Жильбер? Из-за тебя мы все без толку мокнем под дождём, – посмеялся Джек, словно наслаждаясь погодой.
– Уже не напрасно, Джек, – возразили ему. – Мы нагнали кого-то.
И началась погоня.
– Всё, что в карете – моё! – выкрикнул Джек и оглушительно засвистел.
– Пополам, Джек! Пополам! – напомнил кто-то.
Сражаться ни с кем не пришлось. Джек с убийственным упрёком смотрел на здоровяка Жильбера, виновного в том, что кучер лежал мёртвым.
– Я промахнулся, Джек! – развёл тот руками.
– Тогда куда же ты целился, слепой болван? Себе в лоб?
Их атаман не любил бессмысленных, ненужных смертей, и все это знали, придерживаясь того же мнения, когда имели дело с безоружными.
– Осталось узнать, что в карете. Мы ждём, Джек!
– А ну пошёл вон! – отпихнул спешившийся Джек басовитого рыжего громилу, ухватившегося было за дверцу кареты.
Джек распахнул зашторенную дверь и выждал какие-то мгновения. Всякое бывало в его жизни. Путник мог быть вооружён, и Джек рисковал получить пулю в лоб так же, как и любой из его людей. Но в карете была явно женщина.
Джек поставил сапог на подножку кареты и вгляделся в темноту салона.
– Что вам угодно, сударь? – раздался испуганный и дрожащий женский голос.
Джеку понравился этот голос. И он чертыхнулся про себя, не в силах разглядеть черты лица путницы. Джек передал слова своим людям и не удивился, услышав их хохот. Он вскинул руку.
– Тихо! Нельзя быть невежливыми с дамой!
Смех смолк, но остался жадной улыбкой на мужских лицах. Джек без труда догадывался об их мыслях.
– Нам угодно, чтобы вы были нашей гостьей, – сказал он, ничуть не лукавя.
Ничего другого ему и не оставалось, как забрать девушку к себе в случившихся обстоятельствах. И он протянул ей руку. Девушка, справившись, видимо, с волнением, приняла его галантный жест и вышла из кареты. Капюшон накидки обнажил светлые волосы. И Джек лишился дара речи, увидев доставшуюся ему долю добычи.
«И она моя!» – восторженно думал он. Девушка посмотрела на него, и Джек перестал замечать