Алексей привел их в затемненный угол пляжа, огороженный каменной стеной, сказал: «Ставим палатки здесь». Он кивнул в ответ и, цепляя кроссовками песок, побрел к беседке за рюкзаком. Взгромоздил на плечо, охнув: «Да тут килограммов двадцать!»
Алексей возился с горелкой, колдуя над ужином. Он спешно поставил палатку и поспешил к морю. Оно шумело, плевалось белеющим в густом сумраке прибоем, накатывало к его кроссовкам. Он попытался потрогать воду рукой – куда там! Игра «догони волну» превратилась в другую – «убеги от волны».
«Що ви, Олександре Івановичу, як дитина бігаєте за хвилями?» Он обернулся, увидел фигуру Богомилы. «Купаться?» – спросил он. «Та ни, только ноги помочу». И она, скинув босоножки, смело пошла к набегающей волне. «Осторожнее, Богомила, в Средиземном море водятся акулы!» – бросил он ей, улыбаясь. Она махнула рукой, не оборачиваясь.
Он отошел к сухому песку, на пятачок, освещаемый фонарем, повинуясь порыву, присел, запустил руку… Песок был теплый, мелкий и светлый, вперемешку с ракушками. Он поднял руку, начал сыпать его, подставил снизу другую руку. Выудил из кармана полиэтиленовый пакет, сыпанул туда несколько горстей песка, выбрал с десяток небитых ракушек, тоже бросил в пакет, завязал узелком. «Просили привезти святой земли, вот вам и святая земля. Со святого пляжа…» Вернулся к велосипеду, закинул пакет в велочехол, вжикнув карманом. «Вот и первые сувениры…»
И потом, когда они поужинали и легли по палаткам, ворочаясь на непривычно мягком песке, он целый час слушал, как в сотне метрах от него шумит, накатывая на берег волны, Средиземное море…
День второй: Яффа – Рамла – Модиин-Маккабим-Реут – парк Аялон-Канада, дистанция 54 км
Он проснулся резко, как от толчка, и сразу открыл глаза. Странный, желто-зеленый свет, исходя от потолка, заливал палатку. Рядом, слегка изогнувшись, чтобы не упираться головой и ногами в стенки, сопел Алексей. Тоже рядом, но чуть дальше, шумело море. «Средиземное…» – подумал он и засмеялся тихонько. Радость плеснула в него, как пена прибоя. Заворочался, открыл глаза Алексей. «Доброго ранку. Шо, сколько там времени?» – «Пять… сорок пять. Без пятнадцати шесть», – он сощурился без очков на наручные часы, поднесенные к носу. – «Пора?» – Пора!» – «Прошу пана!»
Алексей вжикнул молнией на палатке, на тенте, выскользнул из спальника, зазвенел посудой, поставленной возле входа. «Велосипеды на месте, Фарковские на месте, Регина с Богомилой вроде тоже на месте… А я пошел умываться, и за водой!» И пошуршал по песку и ракушкам.
Перекатившись из своего угла на центр, он выполз из своего мешка и сел. Маловата палаточка у него. Ну, зато легкая. За неделю до вылета Алексей удивил его, прислав письмо с вопросом про палатку – берет ли он и какую. Беру, написал он, – легкую, «экстрим» серии, почти одноместную, но можно и вдвоем. «А я могу с Вами поселиться? – спросил Алексей в следующем письме. – Неохота свою брать, лишний вес».