Когда Дорофеев выскочил на броню, то понял – Сергеев, полностью уйдя в отрыв, не заметил болота, прячущегося слева.
– Едрит твою налево, экипаж, к машине, бегом!!!
«Шагуны» сзади поливали короткими очередями, старались зацепить. Шевченко стрелял, стараясь прикрыть товарищей, сопящих, рвущих жилы внизу, стараясь дать «сорокопятке» выбраться. Несколько поваленных стволов, два молоденьких деревца, срубленных быстрыми ударами топоров, все, что можно кинуть под гусеницу, с чавканьем погрузившуюся вглубь бурой жижи. Всего ничего, но время бежало и бежало, и Шевченко пришлось еще хуже, когда рядом с мерно идущими и, казалось, не обращающими внимание на его пулеметы двуногими машинами, замелькали темные фигурки.
Камуфляж смазывал очертания прикрытия «шагунов», и ему пришлось стрелять именно по ним. Плечо лейтенанта, пробитое навылет снайпером, наводило на плохие мысли. Шевченко радостно вскрикнул, когда один из «шагунов» остановился, запнувшись, полыхнул огнем и небольшими клубами дыма, начал заваливаться. Остальные машины усилили огонь, разойдясь в стороны. Цепь противников разорвалась шире, но они стали ближе. Это очень плохо. Совсем скоро смогут открыть прицельную стрельбу из гранатометных установок.
Пулеметы вздрагивали, глотая ленты звено за звеном, с лязгом выплевывая использованные металлические пластинки и гильзы. Стрелок уловил сбой в работе «Владимирова», того заклинило. Но Шевченко справился и КПВТ продолжал мерно стучать, не давая поднять головы пехотинцам, которых пока стоило опасаться сильнее. Одна единственная подбитая шагающая машина дымила, но этого-то мало. Шевченко выругался, злясь на самого себя, когда по броне танка звонко и ритмично чем-то застучали. Он был готов поспорить, что это лупил топором по корпусу Хасим, показывая механику, что можно двигаться.
Танк рыкнул двигателем, выдав чёрное облако от несгоревшего соляра. Дёрнулся взад-вперёд, качнувшись всей своей громадой. Рванулся, стараясь выбраться с окраины болота, казавшейся спасительным простором С треском хрустнули стволы и валежины, наброшенные под траки, лопнули плотные пучки зелёной поросли камыша, взметнув мельчайшие капли воды и стальной монстр смог выбраться. Мехвод, не жалея фрикционов, послал машину в так необходимый сейчас бросок вперёд и практически успел. Бронебойные снаряды калибра «шагунов», с утяжелённым и упроченным сердечником, смогли вскрыть лишь вторую, заднюю башню. Шевченко хрипнул, уронив голову на грудь, заскреб руками по металлу, умирая.
«Т-45/2»2 вздрогнул, когда очередь прошла по его бокам, но те выдержали. А потом, повинуясь мехводу и приказам командира, машина, славящаяся своей непревзойдённой маневренностью, развернулась на месте практически мгновенно. И двинулась к быстро приближающимся высоким силуэтам врагов, мерно лязгающих шарнирами и поршнями ходовой части. Прямо на выкрашенные в бурый цвет двуногие махины, ощетинившиеся