– И верни мне все драгоценности, украденные из спальни! – Клеопатра деловито вытащила свою сережку из уха Арсинои и протянула руку за второй. Младшая сестра, все так же криво улыбаясь, вынула вторую сережку и подала старшей. – Остальное принесешь немедленно!
Больше разговаривать с Арсиноей не хотелось совсем. Сестрица решила воспользоваться тем, что Клеопатру изгнали изза клеветы Пофина, даже слова не сказала в защиту, хотя прекрасно знала, что это ложь. Теперь старшая сестра не чувствовала себя ничем обязанной младшей.
Когда Арсиноя была уже у двери, ее вдруг остановил оклик Клеопатры:
– Арсиноя… а если бы ты увидела меня вчера до того, как я встретилась с Цезарем, выдала бы Пофину?
Девушка замерла, не оборачиваясь. Сзади раздался довольный смех:
– Выдала бы… выдала!
Вообщето Цезарю наплевать на семейные разборки отпрысков Птолемея Авлета. Но теперь он встал на сторону Клеопатры, почувствовав в ней необычную женщину. Арсиноя жила рядом немало дней, однако ей и в голову не пришло попытаться очаровать или хотя бы както заинтересовать римлянина, а эта даже появилась вон как!.. О ее умении в постели и говорить не стоило, Цезарь потом полдня ходил как шальной.
Когда малолетний супруг его новой любовницы перестал беситься и вернулся во дворец, Цезарь собрал всех наследников и объявил свою волю:
– Должно быть соблюдено завещание Птолемея Авлета. Править надлежит совместно Птолемею XIII и его сестресупруге Клеопатре.
Ответом были три бешеных взгляда – Птолемея, Клеопатры и Арсинои. Нет, пожалуй, еще и Пофина. Хотя тот постарался спрятать свои мысли, немедленно опустив глаза. А вот Клеопатра не скрывала, с трудом сдержавшись, чтобы не завопить сразу, она в своей комнате принялась швырять все, что попадало под руку:
– Мерзавец! Оставить меня с этим увальнем!
Как надолго хватило бы ее буйства, неизвестно, но тут в комнату безо всякого предупреждения вошел сам Цезарь. И едва успел увернуться от запущенной в голову вазы.
– Ого! Это так ты благодаришь меня за все?
– За что?! – Клеопатра стояла, уперев руки в бока, точно торговка на рынке. – За что мне тебя благодарить?! За то, что ты делишь трон между мной и этим толстым недотепой?!
– Тихо, тихо, тихо! Разбушевалась. Это воля твоего отца, я лишь подтвердил ее.
– У! – Клеопатра со всей силы ударила кулачками по его груди.
Цезарь схватил ее за руки.
– Чего ты хотела, чтобы я, сидя запертым во дворце, объявил, что смещаю законного царя Египта Птолемея в угоду тебе?
То ли ярость Клеопатры уже сошла на нет, то ли она всетаки понимала разумные речи, но царица лишь вырвала руки, фыркнув:
– Пусти!
Видно, все же сжал сильно, отошла, растирая запястья. Цезарь сокрушенно вздохнул, как ей объяснить, что он сам непонятно в каком положении? Из дворцового квартала не выйти, весь город занят людьми Пофина. Правда, сам Пофин вместе со своим царем под