подходам, вплоть до прямого отмежевания от философско-антропологических построений даже таких признанных авторитетов, как М. Хайдеггер и Ж.-П. Сартр. На основе всего этого может создаться впечатление, что они принижали роль философии и возвышали научный подход при исследовании проблемы человека. Но считать так – это значит расписаться в полном непонимании тонкости позиций Фромма и Фролова в этих вопросах. Дистанцирование от философских идей Хайдеггера и Сартра (как и других представителей абстрактно-философской антропологии) вовсе не означает дистанцирование от философии вообще. Более того, это не означает даже дистанцирование и от более древних религиознодуховных практик и учений. Во-первых, потому, что, как были убеждены Фролов и Фромм, человек – по большому счету – навсегда останется тайной и загадкой для самого себя. Отсюда их стремление (с годами все усиливающееся) вернуться к истокам, еще и еще раз приобщиться Мудрости Учителей (как любил выражаться Э. Фромм) человечества. Фромм все чаще обращался к буддизму, иудейским пророкам, мистике М. Экхарта и др., Фролов – к трудам русских религиозных мыслителей XIX века, к трудам Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого, В.С. Соловьева и Н.Ф. Федорова и др. А во-вторых, даже и в более «прозаической» своей части – в деле исследования проблемы человека научными средствами от философии не только не следует дистанцироваться, без нее попросту нельзя обойтись. Ведь даже саму «дерзкую», как говорил И.Т. Фролов, задачу – создание единой науки о человека ставит и обосновывает именно философия. И вопрос о методологических функциях философии при построении единой науки о человеке получает глубокую разработку в трудах Фролова. «В познании человека и его будущего, – не один раз утверждал И.Т. Фролов, – перед научной философией, мне представляется, стоит сегодня ТРИЕДИНАЯ ЗАДАЧА. Философия способствует прежде всего постановке новых проблем на «стыке» разных наук и сфер человеческой культуры. В этом заключается ее интегративная, синтетическая функция. Далее, философия выполняет свою критическую (то есть аналитическую, исследовательскую) функцию в широком значении этого слова. Эта функция может быть охарактеризована также как методологическая, связанная с критикой (анализом) путей познания и действия, его методов и логических форм. Наконец, все большее значение в современных условиях приобретает ценностно-регулятивная, аксиологическая функция философии, состоящая в соотнесении целей и путей познания и действия с гуманистическими идеалами, в их социально-этической оценке»
[38].
Таковы в общих чертах наследство и завещание, оставленное будущим поколениям исследователей этими двумя замечательными учеными и мыслителями-гуманистами XX века, страстно желавшими в своей жизни добра людям и верившими, что путь к подлинному обществу добра и справедливости лежит через построение единой гуманистической науки о человеке. Что касается самого этого будущего. Нет! Не буду продолжать от себя.
