Лили слегка улыбнулась и передала Фионе еще одно платье.
– А когда он водил нас гулять под дождем? Мы умудрялись потоптаться в каждой луже, и, хотя наши платья были забрызганы грязью, папа смеялся так же сильно, как и мы.
– Да, – сказала Фиона, с грустью подумав о том, что почти забыла, как смеется отец.
– Я скучаю по нему, – сказала Лили, и Фиона знала, что она говорила о чем-то большем, нежели его физическое присутствие. Она тосковала по тому, как все было раньше. До того, как он снова женился. – Жаль, что он не смог поехать с нами.
Фиона тоже об этом сожалела. Может быть, перерыв в работе на несколько дней позволил бы ему сблизиться с дочерями и вновь стать таким отцом, каким он когда-то был.
– Давай напишем ему письмо, – предложила она. – Расскажем ему про этот огромный дом, обильную дичь и курящих сигары джентльменов. Может быть, это убедит его приехать. – Но Фиона сомневалась в этом, и тусклая улыбка Лили говорила о том, что она тоже настроена скептически.
– Мы отлично проведем время вне зависимости от того, приедет папа или нет, – решительно сказала Лили. Она прижала к груди одно из своих недавно перешитых платьев и покружилась: – Надеюсь, что в какой-то из вечеров будут танцы.
– Я бы на это не рассчитывала. – Фиона разместила их украшения на совершенно пустом столе, который в отсутствие туалетного столика вынужден был его заменить. Слава небесам, что они засунули в сундук зеркальце. – Граф особо подчеркнул, что нам не следует ожидать роскошных вечеринок или развлечений.
– Какой очаровательный хозяин, – сказала Лили сухо. Она повесила платье, а затем поставила саквояж Фионы на большую кровать, где они обе должны были спать. Порывшись в нем, она извлекла кучу книг, включая дневник Фионы: – Куда мне их положить?
О боже.
– Я возьму. – Фиона поспешно забрала стопку у сестры из рук, размышляя о том, насколько разумно было брать дневник с собой. Она предполагала, что у нее будет своя спальня, и хотя доверяла Лили, зная, что та не будет совать нос не в свои дела, посчитала, что осторожность никогда не помешает, тем более что последняя записка от вымогателя была спрятана между страницами дневника.
Вторая записка пришла утром, незадолго до их отъезда из Лондона, и Фиона едва успела прочитать ее до того, как сесть в карету, где уже сидели Лили и Софи. Она подумала, что, возможно, если бы она изучила записку, то смогла бы понять, кто ее написал, или, по крайней мере, нашла бы какой-то намек на то, как он… или она смогли выведать тайну Лили. Фиона спрятала ее в дневник, прежде чем положить его в саквояж, в надежде