– Миссис Блоксхэм! – Констебль вернула ее к действительности, сделав шаг вперед.
– Нет, – ответила Мария, – никакого оружия.
– Хорошо. Мэм, поднимите руки и, пожалуйста, не двигайтесь, пока я подхожу, – сказала констебль Мулл.
Несмотря на то что она произнесла свои слова достаточно дружелюбным тоном, это был приказ. У Марии в этом смысле был большой опыт, и она знала, чем отличается простая фраза от приказа. Стала медленно поднимать руки, увидела свои окровавленные ладони и поняла, что со стороны выглядит угрожающе. Констебль Мулл подошла к ней и обыскала, похлопав ладонью по карманам и местам, где могло быть спрятано оружие. Убедившись, что Мария ничего не прячет, кивнула медикам, которые в сопровождении полицейского из припаркованной за воротами машины быстро вошли в дом.
– Спасибо. А теперь заведите руки за спину, и я надену на вас наручники. Они тугие, и вы должны сообщить мне, если вам станет больно.
«Они, конечно, необыкновенно вежливо ведут себя, учитывая то, что я сделала, – подумала Мария. – На полу в кухне лежит труп, а они обращаются ко мне “миссис Блоксхэм”… Но это скоро закончится, как только они увидят тело».
– Прошу вас остаться здесь. Я зайду в дом, а мой коллега, констебль Мактэвиш, будет вас держать. Не двигайтесь и не пытайтесь двигаться. Вы меня поняли? – спросила констебль Мулл.
– Поняла, – ответила Мария.
К дому подъехал еще один автомобиль, на этот раз без опознавательных знаков, и констебль Мактэвиш взялся за заключенные в наручники запястья Марии. Вылез мужчина, с виду такой же неприметный, как и автомобиль, на котором он приехал. Надел на руки перчатки и покрутил головой, как показалось Марии, словно принюхиваясь. Чует запах крови. Он открыл пассажирскую дверцу, вынул лежавший на заднем сиденье рюкзак и направился к Марии, не глядя ей в глаза. Потом, наклонившись, осмотрел ножку стула.
– Сфотографируйте, – бросил он женщине, вышедшей из автомобиля вслед за ним. Та тяжелой поступью шла по дорожке. При каждом шаге висящая на ее шее фотокамера била ей в грудь. Она сделала около десяти снимков, после чего отдававший команды мужчина взял ножку стула и положил в пластиковый пакет.
– Подпишите и начинайте опись вещдоков, – приказал он, передав пакет женщине, которая после этого направилась обратно к машине. Отдававший приказы полицейский не торопился обращать внимание на Марию. Сначала он посмотрел на часы и поприветствовал удерживающего ее констебля.
– Сэр, – с уважением в голосе произнес констебль Мактэвиш.
– Мактэвиш, – произнес полицейский, кивнув коллеге, – она сопротивлялась?
– Нет, сэр, пока никаких проблем, – ответил констебль.
Мария держала голову так высоко, как только могла. Мысль о том, что она могла оказать сопротивление, казалась смешной и даже