Анархисты. Чезаре Ломброзо

прочесть сборник их песен и их любимый журнал «Pére Peinard», чтобы увидеть, что анархисты пользуются жаргоном совершенно так же, как преступники. Например, они называют друг друга «copains» вместо «compagnons», а своих главарей именуют на жаргоне «trimardeurs», от слова «trimard» — большая дорога. Даже в квитанциях их абонентов у них получили права гражданства такие жаргонные выражения, как «Reçu galette»[7], «Reçu 4 balles pour la propagande»[8].

      Татуировка

      Этот, такой характерный, признак прирожденного преступника тоже часто встречается у анархистов. Во время анархистских беспорядков 1888 года в Лондоне один очевидец насчитывает много татуированных среди демонстрантов – признак, с известной достоверностью говорящий об их преступности. «На наружной стороне кисти у многих были изображены сердца, мертвые головы, скрещенные кости, якоря и разные узоры». На лбу у одного юноши был вырезан лавровый венок, а на лбу другого – слова: «I love you»[9].

      Этическое чувство

      Преступность анархистов обусловливается отсутствием у них морального чувства, что делает для них такими естественными убийства и грабежи – преступления, приводящие других в ужас.

      Вот как один анархист ответил, когда ему было указано на то, что итальянские крестьяне всегда будут возмущаться против антиконсервативных теорий: «О, об этих не приходится особенно долго думать; хороший заряд картечи сразу введет их в узду!» И кто же другой, кроме преступника, станет бросать бомбы в ресторанах, в театрах, в мирных граждан, вся вина которых состоит в том, что они «буржуа», т. е. платят хозяину по счету, а не мошенничают; ведь это бойня лиц, мыслящих иначе, и большей частью лиц честных.