Нынешний Новый год был каким-то просветом. У Зощенко образовалась кое-какая заначка (подработал ремонтом машин), да тут еще пенсия – он полагал, что получится немного развеселить домашних. Жене купил халат – такой, что заранее улыбался в усы, представляя ее в нем. Дочери – куклу. И еще – киндер-сюрприз. Георгий видел, как она на них смотрит, как радуется и шоколаду, и сюрпризу в пластмассовом яйце. Но железный кулак, в который был зажат семейный бюджет, ради киндер-сюрпризов разжимался редко. Нынче он решил – кутить так кутить! – и купил их два.
Кутузова он встретил в сберкассе. Кутузов в училище имел вполне объяснимое прозвище Фельдмаршал, но как и Зощенко дослужился лишь до майора – после развала СССР вылетел из армии вместе со многими другими. Кутузов был одинок – жена ушла от него еще во время его службы в Афганистане, сказав, что душманы видят ее мужа чаще, чем она. Кутузов и до этого не был душой компании, а после и вовсе замкнулся и жил от дома до аэродрома и наоборот. Теперь и вовсе остался один дом. При этом характер Кутузов имел жесткий, и казался всегда закрученным на все гайки. Даже про его историю с женой Зощенко, друживший с Кутузовым с училища, узнал со стороны.
Вместе они пошли по магазинам. Из того, что Кутузов, сделав каменное лицо, купил что-то в отделе женского белья, Зощенко сделал вывод, что жизнь у товарища налаживается, и порадовался за него – одному нынче было невмоготу. Зощенко радовался тому, что у него есть семья. Особенно любил дочь. Нынешней зимой он начал учить ее кататься на коньках. Так как жена была категорически против – «нос расшибет! головой ударится!» – да коньки были к тому же незапланированный расход, то он прятал их в старой стиральной машинке, а на каток они с дочерью выходили под предлогом прогулки, имея такой заговорщицкий вид, что Зощенко все не мог понять – как жена еще не раскусила их «тайну»? Впрочем, может и раскусила – она тоже понимала, что у ребенка должно быть детство. Даже если в стране кризис и полная задница, детство быть должно.
Зощенко задумался о дочери, представляя, с какими глазенками она увидит куклу. Ураганов между тем не переставал рассказывать о машине: объем двигателя, литры на сто километров, проходимость: «Да вы знаете, по каким колдобинам я на ней проезжал?! Армейский «Урал» отдыхает». Зощенко подумал, что вот и у Ураганова есть игрушка, и усмехнулся. Они ехали по главному проспекту в этом городе.
– Куда это мы? – спросил Зощенко.
– Тут на рынке я знаю отличное местечко! – сказал Ураганов.
– Ребята, только так, чтобы к шести вечера я был дома… – вставил Кутузов.
– Ого,