Сторонников централа, впрочем, было немного, народ в основном подобрался грамотный: грешили на Бермудский треугольник, на Шамбалу, на протоколы сионских мудрецов. Медицинские же работники – и врач-стрикулист, и врач-волосопед, и врач-сатанатам, и врач-стукотолог – словом, весь консилиум твердил в один голос: «Да, централ! Да, мудрецы! Да, Шамбала! Вам над этим вредно задумываться, выпейте лучше успокоительного!»
Огромные никелированные емкости с успокоительным (в просторечии – спокуха) стояли в каждом коридоре. Тут же висели ковшики на цепочках. Бригадир каменщиков Баблумян Ашот Аршакович думал как-то, что вода, и хватил полной мерой. Говорить о своем открытии он никому из земляков не стал, а то бы они наработали! Сказал только дяде Сане Синельникову, проходящему мимо по нужде. «Вы думаете?» – удивился дядя Саня, погрузил в ковшик палец и обсосал. Прислушался к ощущениям, сказал: «Не верю!» – и гордо пошел по нужде дальше, а Баблумян хватил еще полковшика, поднялся наверх, сказал ребятам, что от этого Кузьмы Никитича у него голова болит и он лучше поспит, а норму наверстает, не то что молодые.
Так появилась еще одна позорная легенда, что Заведение – всего-навсего лечебно-трудовой профилакторий, обитатели же – простые алкоголики, а не хомо имморталис. Концы с концами в легенде явно не сходились, человеческое достоинство обитателей было унижено, и Кузьма Никитич не преминул выступить по этому поводу:
– …злопыхательские теории… якобы типа сучок… это неправда… исключительно апробированные нейролептики… нормотимики… тимолептики… абортивный делирий… усиленное питание… блюдо, прозванное отщепенцами «кирзой»… эффективнейшим и калорийнейшим… Прими, мать, прими, родная! Прими, дорогая!! Мой сыночек будет звать!!! Бабушка родная!!!!
Были отщепенцы, а ведь и мистики были, идеалисты были! Произвольно толковали значение слова «заведение», создали реакционную теорию, что когда-то, на заре времен, людей-де ЗАВЕЛИ в данное здание да там и оставили, вот и получилось Заведение. От мистиков отпочковалось левое крыло, считавшее, что здание (до пятого этажа, по крайней мере) создали неведомые, но благие силы, а потом ЗАВЕЛИ в нем людей себе на потеху. Немало пинков получили мистики от санитарной службы, немало болючих уколов за такие речи, но не успокоились, выжидали своего часа, нет-нет да и в стенной печати допускали глубоко порочные ошибки, но учение их было бессильно. Во всяком случае, так заявил Кузьма Никитич и дал выродкам этим, извергам рода человеческого, гневную отповедь:
– …напрасно надеются те… принизить руководящую