Речь на I Всесоюзном съезде советских писателей 22 августа 1934 года. Максим Горький

есь чрезмерно часто произносится имя Горького с добавлением измерительных эпитетов: великий, высокий, длинный и т. д. (Смех.)

      Не думаете ли вы, что, слишком подчёркивая и возвышая одну и ту же фигуру, мы тем самым затемняем рост и значение других? Поверьте мне: я не кокетничаю, не рисуюсь. Меня заставляют говорить на эту тему причины серьёзные. Говоря фигурально, все мы здесь, невзирая на резкие различия возрастов, – дети одной и той же очень молодой матери – всесоюзной советской литературы.

      Измерение роста писателей – дело читателей. Объяснение социального значения произведения литературы – дело критики.

      Мы видим, что наши читатели всё более часто и верно оценивают рост писателя даже раньше, чем успевает сделать это критика. Примеры: «Пётр I» – Алексея Толстого, «Капитальный ремонт» – Соболева, «Я люблю» – Авдеенко и десяток других книг, написанных за последние три-четыре года.

      Разумеется, я не склонен проповедовать «уравниловку» в стране, которая дала и даёт тысячи героев, но требует сотен тысяч их. Но я опасаюсь, что чрезмерное расхваливание одних способно вызвать у других чувства и настроения, вредные для нашего общего дела, для нормального роста нашей литературы.