В «Шиллинге» народу было немного. Кой снова взял голубой джин с тоником, женщина решила пить чистый тоник. Официантка Эва, из Бразилии, подавая бокалы, разглядывала ее с вызовом, а потом, приподняв бровь, пристально уставилась на Коя, постукивая при этом по стойке длинными ногтями – теми самыми, покрытыми зеленым лаком ногтями, которые три ночи назад совершенно сознательно вонзила в его голую спину. Но Кой только провел рукой по влажным волосам и продолжал улыбаться своей неизменной, тихой и очень спокойной улыбкой, так что официантка в конце концов только прошептала «ублюдок», тоже улыбнулась и даже не взяла денег за джин. Потом Кой со своей спутницей сели за столик перед большим зеркалом, в котором отражались бутылки, расставленные напротив. Разговор по-прежнему перемежался долгими паузами. Женщина была неразговорчива и к этому времени рассказала только, что работает в музее; лишь минут через пять он понял, что она имела в виду Морской музей в Мадриде. Он пришел к выводу, что она изучала историю, а кто-то – возможно, ее отец – был кадровым военным. Кой не знал, этим ли объясняется ее облик хорошо воспитанной девушки. Угадывал он и ее сдержанную твердость, и внутреннюю, тайную, уверенность, которая его пугала.
Лишь гораздо позже, когда они уже брели под аркадами площади Реаль, до Коя дошло, что тип с седой косицей так и не возник в их разговоре. Она упомянула только, что атлас Уррутии – действительно очень ценная вещь, хоть и не уникальная, но Кою так и не стало ясно, приобрела она его для музея или для себя.
– Да, интересный атлас, – уклончиво сказала она, когда Кой намекнул на сцену между нею и мужчиной с хвостиком на улице Консел-де-Сент, – да-да, в приобретении таких вещей всегда кто-то заинтересован. Коллекционеры, – добавила она, помолчав. – Такие вот люди.
Потом слегка наклонила голову и спросила, как ему живется в Барселоне, и стало совершенно ясно, что она хочет сменить тему. Кой рассказал о пансионе «Маритима», о своих прогулках в порту, о солнечных утрах напротив комендатуры военно-морского округа, на террасе «Универсаля», где, заплатив за кружку пива, можно сидеть три-четыре часа с книгой и плеером. Потом заговорил о том, что его ждет, о том, что невозможно жить на суше без работы и без денег. В эту минуту ему показалось, что в конце аркады он видит усатого коротышку с зализанными волосами, в клетчатом пиджаке – этот недомерок был сегодня на аукционе. Кой внимательно посмотрел туда, чтобы окончательно убедиться, и повернулся к ней – заметила ли она, но она смотрела равнодушно, словно ничего особенного не видела. Когда Кой снова взглянул на коротышку в клетчатом пиджаке, тот как ни в чем не бывало шел заложив руки за спину.
Они