В императорском свитке сообщалось, что милостью императора Мэйдзи уполномоченному Эномото Такэаки возвращался воинский чин капитана первого ранга. Ему было приказано немедленно прибыть во дворец для получения нового назначения. Курода в своём послании столь же немедленно призывал Эномото явиться к нему для важного разговора – причём прежде, чем ко дворцу императора.
Не прошло и часа, как Эномото, наскоро оставив распоряжения своему ближайшему помощнику – он полагал, что его отсутствие продлится не более недели, максимум двух, – отправился в новую столицу Японии, Токио. Он ещё не знал, что Токио – лишь отправная точка его нового пути через полмира. И что его разлука с Японией продлится долгих четыре года, и что никогда более он не вернётся на поросшие травой холмы острова Эдзо-Хоккайдо.
Генерал Курода жил, что называется, на два дома – в столице и на Хоккайдо, вверенном его заботам и попечению. По линии кабинета министров он занимался заселением острова, освоением его природных богатств. Своего бывшего противника на поле боя, а впоследствии протеже и правую руку Курода Киётака принял в своей столичной резиденции, и тут же предложил Эномото прогуляться по аллеям обширного сада, обнесённого высоким каменным забором.
Мужчины не спеша шли по засыпанным белым ракушечником дорожкам, ещё хранящим сырость и холод минувшей зимы. Время цветения сакуры ещё не пришло – лишь набухшие почки на чёрных ветвях обещали скорое пышное торжество природы. Эномото в традиционном скромном наряде самураев – только без мечей у пояса – с ненавязчивым любопытством поглядывал на начальника, одетого в новом для Японии стиле – в партикулярную европейскую одежду.
Здесь, в саду Курода, и сообщил Эномото новость о великой милости императора – назначении его Чрезвычайным и Полномочным Послом в Российскую империю. Второй новостью было то, что вместе с назначением Эномото получал невиданный доселе в стране чин вице-адмирала военно-морских сил Японии.
– Знает ли император о том, что среди множества европейских наук, постигнутых мною в Голландии, не было искусства дипломатии, сансей? – почтительно осведомился у высокопоставленного собеседника Эномото.
– У вас светлая голова, Эномото-сан. Светлая голова и кровь ваших благородных предков в жилах – это сочетание поможет вам преодолеть все трудности на вашем новом пути.
– Я буду стараться оправдать ваше доверие, сансей! Ведь именно вы, полагаю, назвали императору моё имя?
Курода Киётака покачал головой:
– Ваше имя назвали императору другие люди. Я лишь присоединил к ним и свой голос.
– Могу ли я поинтересоваться, досточтимый Курода-сан, кто были эти другие люди?
– Предложение назначить вас послом исходило, я слышал, от военного министра Сайго Такамори, а также от Окубо Тосимити.
Ничем