Полученное пожертвование эквивалентно: 1 серебряная монета.
Часами бы так стоял и кидал мелочь. Надо же, сломать такую вещь, просто проверяя свою теорию! Нужно срочно организовывать круглосуточную охрану церкви. Ладно бы Таврий на меня прямой квест выдал, но потерять все из-за каких-то нубов? Кстати, вся церковь Триединого дружно игнорировала мое существование, даже письма неудовольствия не прислали. Правда, я ушел от них, так и не закончив процедуру распределения, но к конфессии уже принадлежал. Возможно, они просто ничего не могли сделать… у Волков же пока не получилось меня прижать. Либо длинные руки церкви еще не дошли до горла нерадивого священника. Уверен, сейчас у них и без меня полно забот. Так или иначе, существование игроков типа Батей – еще одно свидетельство того, что необходимо строить основу церкви на НПС. Живые люди здесь отдыхают, а кто в здравом уме потратит личное свободное время на самокопание? Ну, кроме меня, разумеется.
Шар света дружелюбно гудел, порхая от стены к стене. В который раз удивляюсь, насколько это странный питомец. Крыльев нет, говорить не умеет, вообще ничего нет, и все-таки разумное существо. Что-то чувствует, выражает эмоции. Сейчас вот ему явно хорошо. Хозяин рядом, он жив и наполнен целебной энергией, не о чем горевать.
На чем я остановился… ах да, уборка. Тяжело вздохнув, принялся разгребать мусор на полу. Каждую ночь через провалы окон в церковь залетали сухие ветки от несуществующих деревьев. Это было бы смешно, если бы кому-то другому приходилось их убирать. За это даже не полагалось награды, и от такой легкой работы уже давно не поднимались основные характеристики. Однако мало приятного – путаться в деревянных отростках и запинаться о чурки на каждом шагу. Все сучья приходилось складывать в крупные кучи и выкидывать в окно. Повинуясь игровой логике, вне храма они исчезали через пару минут, словно трупы мобов. В сущности, уборка являлась одним из немногих доступных здесь развлечений. Выкинув последнюю чурку за порог, я отворил проседающие ворота храма настежь, и стал ждать единственного последователя. Мою милую маленькую Сунь.
Женщина обратилась к новой вере с той же яростью и самоотречением, с которым она варила яды. В первую же неделю она пожертвовала свой дом храму. Это было как нельзя кстати, учитывая мерзость, скрывающуюся в секретной комнате. Просто пришла и положила документы о собственности на алтарь. Это разом прибавило в казну 800 000 золота, которым я не мог напрямую распоряжаться. Деньги числились пожертвованиями Церкви Улыбок. Не представляю, где ей теперь приходилось спать, но все дневное время она проводила в молитвах у алтаря. Такие истязания не приносили никакой пользы, но кто я такой, чтобы останавливать ее религиозные порывы? В общем и целом Сунь одновременно манила и пугала. Что бы ни думал обо мне аналитический отдел Чемпионов, мужские потребности у меня имеются, и они требуют… гм, требуют, в общем. Самое интересное, что прямого запрета на секс для жрецов не было. Не знаю, зачем церковники оставили себе такую лазейку,