Дороги вели из города на площадь. Они входили в нее между этими тремя зданиями. Группы пеших и конных испанцев были скрытно расположены на дорогах, чтобы отрезать пути к отступлению. Нижняя часть площади была ограничена длинной глиняной стеной, посредине которой возвышалась башня; войти в нее можно было лишь снаружи. За стеной лежала открытая равнина. Посреди площади, в ее более возвышенной части, находилась крепкая каменная постройка, которую испанцы считали своим фортом. По приказу Писарро остатки пехоты должны были охранять его ворота. Возможно, он призван был сыграть роль последнего прибежища. Внутри его расположился Педро де Кандия с «18 или 19 мушкетерами и 4 аркебузами». Выстрел из этих аркебуз был для испанцев сигналом к атаке.
Атауальпа не торопился совершить свою короткую поездку через равнину в Кахамарку. У него только что закончился пост, и в честь этого события, а также в честь победы его армии в сражении под Куско должно было состояться празднество. Утро прошло без каких-либо признаков движения из лагеря индейцев. Нервное напряжение среди испанцев нарастало. От Атауальпы прибыл уже знакомый им благородный инка с сообщением о том, что Атауальпа и его люди намереваются приехать вооруженными. «Губернатор ответил: «Скажите своему господину, чтобы он приезжал, <…> как он того пожелает. В любом случае я приму его как друга и брата». Гонец, который прибыл позже, сообщил, что индейцы будут безоружны. Испанцы усмотрели в этом знамение Божие и вручили себя Господу, моля его не оставлять их. Наконец, в полдень армия Атауальпы пришла в движение, и «вскоре вся равнина была полна перестраивающимися воинами, ожидающими появления Инки». Испанцы не были видны в своих зданиях-укрытиях, имея приказ не высовываться, пока не прозвучит артиллерийский сигнал. Молодой Педро Писарро вспоминал: «Я видел, как многие испанцы писались от ужаса, не замечая этого».
Было ясно, что Атауальпа решил превратить свою поездку к необычным чужеземцам в церемониальное шоу. «У всех индейцев на головах были надеты, как короны, большие золотые и серебряные диски. Очевидно, все они были в своих парадных одеждах». «Впереди шел отряд индейцев, одетых в клетчатые, похожие на шахматную доску ливреи. По мере своего продвижения они подбирали с земли солому и подметали дорогу». «Они указывали руками на землю, чтобы убрать все, что попадалось на пути, – это едва ли было необходимо, так как городские жители содержали дороги в чистоте… Они пели песню, которая всем нам, кто ее слышал, показалась не лишенной мелодичности».
Напряженность возрастала, когда Атауальпа остановился в полумиле от города. Дорога